Я даже не поднял голову от рисунка, который набрасывал крошечным карандашом. Мои запасы заканчивались слишком быстро, как бы я ни пытался их растянуть.
– Все так говорят, верно? Что ты сумасшедший. Но я на это не куплюсь, чувак. По крайней мере, теперь. Ты не безумец, у тебя дар. Безумный дар.
– Безумный. Сумасшедший. Разве это не одно и то же? – пробормотал я. Безумие и гениальность шли рука об руку. Мне даже стало любопытно, о каком даре он толкует. Он не видел моих картин.
– Не-е, чувак. Безумцам здесь и место. А тебе нет.
– Я так не думаю.
Он удивленно рассмеялся.
– Ты считаешь себя сумасшедшим?
– Я считаю себя ломким.
Так сказала Джорджия. Но ее это, похоже, не заботило. Во всяком случае, пока трещины не разверзлись до такой степени, что она провалилась в одну из них и пострадала.
Таг недоуменно наклонил голову, но, когда я не предоставил дальнейших объяснений, кивнул.
– Ладно, пускай так. Может, мы все ломкие. Или разбитые. Уж я так точно.
– Почему? – невольно поинтересовался я. Молли снова замаячила передо мной, и я начал рисовать быстрее, беспомощно заполняя страницу альбома ее лицом.
– Моя сестра пропала. И это моя вина. Пока я не узнаю, что с ней произошло, я не смогу вновь почувствовать себя целым. Я буду навеки разбитым.
Под конец он заговорил так тихо, что я засомневался, предназначались ли мне эти слова.
– Это твоя сестра? – неохотно спросил я, поднимая альбом.
Таг уставился на нее. Затем встал. Снова сел. И в конце концов кивнул.
– Да, – выдавил он. – Это она.
И все мне рассказал.
Оказывается, отец Давида Таггерта техасский нефтяник, который всегда мечтал быть фермером. Когда Таг начал напиваться каждую неделю и попадать в неприятности, его отец вышел на пенсию, продал свою долю за миллионы и, помимо всего прочего, купил пятьдесят акров земли в округе Санпит, Юта, откуда была родом его жена, и переехал туда вместе со всей семьей. Он был уверен: если увезти Тага и его старшую сестру Молли подальше от былого круга общения, то вскоре они возьмутся за ум. Что этот переезд полезен для всех. Свежий воздух, много работы, которая не даст им отвлечься, и хорошие, здравомыслящие люди вокруг. И куча денег, чтобы ускорить процесс.
Но, вместо того чтобы образумиться, дети начали бунтовать. Молли сбежала, и о ней больше никогда не слышали. Близняшки, младшие сестры Тага, в конце концов уехали с матерью обратно в Даллас, где она подала на развод. Оказывается, ей тоже больше нравились крупные города, и она винила мужа в исчезновении своей старшей дочери. Остались только Таг и его старик. А также много денег, свободного пространства и скота. Таг пытался бросить пить, но когда он был трезв, то захлебывался чувством вины, и в конечном итоге попытался убить себя. Несколько раз. Так он и оказался в психушке вместе со мной.