– Надеюсь, ты довольна? – он развернулся так неожиданно, что Ася отпрянула. – Все из-за тебя!
Она хлопала своими глазищами цвета грозовых туч, готовых разразиться дождем, и делала вид, будто ничего не понимает. Выходило очень убедительно. Знай он ее чуть хуже, поверил бы не раздумывая.
– Ненормальный, объясни, в чем дело!
Она почти срывалась на крик, едва не выпрыгивая из короткой курточки. Кто-то схватил ее за грудки, встряхнул хорошенько. Раздался треск рвущейся ткани, и только тогда Михаил понял, что кто-то – он сам. Это его рука держит не на шутку напуганную Асю за порванный ворот футболки, под его кожей вздулись вены, готовые лопнуть, его суставы ныли от перенапряжения в сжатых кулаках.
Свидетелей сцены, к счастью, не было, люди успели разойтись. Даже охранник по какой-то неведомой причине оставил пост.
Михаила трясло крупной дрожью, зубы стучали будто от холода. Выдавить из себя даже слово никак не получалось. Ася продолжала сверлить его стальным взглядом, не делая попыток сбежать, спрятаться.
Прямо сейчас он мог убить человека. Не нарочно, по неосторожности. Но какое это имело бы значение в конечном итоге?
Провалы в памяти начались у него сразу после возвращения из серой пустоты. Так, выйдя из спальни, в следующий момент он мог вдруг оказаться на автобусной остановке в противоположном конце города. Он всегда был одет по погоде, значит, все же осознанно выходил из дома, садился в автобус или такси, чтобы добраться до нужного места. Вот только нужного – кому? Никаких мыслей и даже воспоминаний не оставалось, их будто ластиком стирали. Приступы пугали Михаила, но он никому о них не рассказывал, рискуя после своих откровений оказаться в психушке.
– Беги! – не сказал даже – прорычал. Кулаки все еще сжимались, в одном из них что-то кололо, впивалось в плоть.
Ася смотрела без страха, с вызовом смотрела и с места не двигалась. Что же она такая бестолковая-то?
– Сказал же, беги! – Железные тиски немного разжались, дышать стало легче, но он не мог предсказать дальнейшего развития событий, а потому боялся. Не за себя боялся, за нее. Провалится в беспамятство и очнется уже над хладным трупом.
Она, наконец, поняла. Сначала потопталась в нерешительности, потом посмотрела на его зажатые кулаки, шумно выдохнула через нос и сорвалась с места.
– Парень, ты чего здесь? Я дверь запираю, домой, шуруй.
Михаил обернулся, увидел охранника, щуплого дядьку с седыми зачесанными на пробор волосами. Дядька кивнул в сторону выхода и сам сделал пару шагов для пущей убедительности.
Ничего не ответив, Михаил вышел на воздух. Снаружи заметно похолодало, пришлось застегнуть крутку «под горло», втянув голову в плечи. Он быстрым шагом спешил к автобусной остановке, надеясь, что Ася успела уехать или вообще пошла пешком. Может, живет близко. Теперь, когда приступ прошел, ему стало стыдно, и смотреть в глаза той, на которой только что рвал одежду, ему совсем не улыбалось.