Зов был похож на пение мифической Сирены, которой невозможно противиться. Жора и не пытался, зачем ему это? Он видел свое будущее, оно не обрывается вот так: неожиданно и вдруг! Хотя были и в его видениях слепые пятна, но сегодня он точно не планировал умирать.
Его не удивила знакомая дорога, не удивил подвернувшийся частник, подбросивший до нужного места, от которого пешком всего ничего. А удивила абсолютная, ненормальная какая-то тишина, царившая на брошенной стройке. К моменту, когда он подошел к забору, чтобы толкнуть калитку и войти, зов внезапно прекратился и тишина сдавила виски. Не больно, но и приятного мало.
Что-то изменилось. Он уже разгадал загадку, знал, что зовут его в ночь жертвоприношения, и когда придет его очередь лечь на алтарь, призовут в последний раз. Сегодняшний раз не последний, сегодня он простой наблюдатель, летописец мрачного жнеца. Почему выбрали именно его, Жора не знал и вряд ли когда-то узнает, он всего лишь пешка, как и остальные в жестокой задумке кого-то, кого он не может почуять, распознать, а следовательно, не знает, как с этим некто бороться. Вот бы прилетел его закадычный дружок ворон да нашептал бы правду. Только ворон давно пропал, два года от него ни слуху ни духу, как в воду канул.
В воду канул. Сравнение отчего-то развеселило Жору, подняло в душе что-то смутно знакомое да будто забытое, стертое из памяти. В ушах зашумело, послышался плеск близкой реки, коей тут быть не могло, в носу засвербело от запаха тины. Да нет, показалось! Жора даже рукой махнул, отгоняя наваждение.
За забором ничего не изменилось. Та же серая громадина храма, пронзенная будто копьем столпом адского пламени. Самого пламени Жора пока не видел, но уже слышал его гудение и треск, кожа зудела от близкого жара. Ближе подходить он не рискнул. В прошлый раз ему помог тот следователь, что следил за ним, сегодня Жора был здесь один. Сгинет, и никто не чухнется, пока не найдут хладное тело. Будущее обманчиво, может пойти совсем по другому пути, которого он еще не видел. Опять же – слепые пятна…
Откуда вышел тот пацан, Жора не понял, просто вдруг взял и появился перед ним. А раз появился, значит мертвец. Да еще, похоже, неприкаянный, больно уж вид скорбный.
Пацан поманил Жору за собой, отводя подальше от пламени, жар которого становился все ощутимее, и отдельные сполохи его проявлялись то тут, то там. Легче было подчиниться, чем начать выяснять причину появления мертвяка немедленно.
Жора опасался, что покойничек окажется свежим и именно его нынешней ночью принесли в жертву. Если так, придется смириться, ничего он ему не расскажет, просто-напросто не сможет. К счастью, хотя какое уж тут счастье, пацан совсем молодой, лет пятнадцати от роду, говорил призрак охотно и бойко. Другое дело – что говорил! А нес он какую-то околесицу.