– Мишка, как ты вообще оказался в Советском районе? Вы же с Витей должны работать в «Жемчужном»?
– В «Жемчужном» все работы прикрыли. А потом я Толю встретил…
– Опять этот Толя! Сколько раз я тебе говорила – не связывайся с ним… Наверное, напился… и телефон свой потерял… Бумажник хоть на месте?
– Ничего не осталось. Меня ограбили в парке…
– Ладно, Миша… – «супруга» осторожно погладила меня по руке. – Ты главное – выздоравливай.
Она вытащила из большого пакета широкий термос, апельсины, яблоки, и положила все на тумбочку.
– Ты супчик из термоса похлебай, пока горяченький. Я пока пойду с дежурным врачом пообщаюсь. Узнаю, что у тебя за диагноз…
Я немного поела супчик, и настроение даже малость приподнялось.
– Господа, а почему у нас в палате телевизора нет? – обратилась я к своим соседям.
– Господа все давно в Лондон уехали… – усмехнулся толстяк у окна, с двумя загипсованными ногами, – а телевизор есть, только он в холле стоит.
– Один на все отделение? – не поняла я.
– Мужик, ты как будто с Луны свалился… – удивился носатый сосед, и тихо спросил:
– Жене, небось, надул в уши про ограбление, а все бабло со шлюхами промотал?
– Ас чего вы это взяли?
– Да вид у тебя такой, любишь, видно, погулять…
Приехали… оказывается, у меня еще и вид развратника-гулены…
Дверь палаты медленно открылась и вошла «супруга».
– Игорь Константинович сказал, что в понедельник утром тебя уже выпишут. Я пойду тогда, Мишань, а то Ванюшка расплачется…
Она быстро чмокнула меня в щеку и вышла из палаты.
– Так тебя Мишкой зовут? – улыбнулся носатый.
– Да.
– Прямо как моего тестя. А меня Валерой кличут, – он протянул ладонь и я пожала ее, почувствовав его крепкое рукопожатие.
– Я тоже хотел в десантники… – он кивнул на мою наколку, – но ростом не вышел, попал в танкисты. Зато не в рост, а весь в корень пошел… – рассмеялся весельчак Валера.
Забавный, однако, парень…
– А у тебя баб много было? – поинтересовался Валера.
– Ну… пять.
– Хорош брехать. У меня пять уже в одиннадцатом классе было. А ты вон какой парень, видный… жена, наверное, с тебя глаз не спускает…
– Слушай, Валера… а разве в этом смысл жизни – менять женщин как перчатки. Может для меня главное – чувства. Любовь.
– Ладно, Мишка, не хочешь рассказывать – не надо. Если честно, я даже уважаю пацанов, которые не распространяются о своих похождениях.
– Да таких балаболов как ты, Валерка, еще поискать… – усмехнулся лысый старичок.
Вечером я сидела в холле, на деревянном стуле, уткнувшись взглядом в маленький экран телевизора, по которому шла очередная глупая мелодрама. Я озиралась на обшарпанные стены коридора, на большие деревянные окна, из которых сквозило холодом, на ободранный потолок, который вот-вот рухнет и придавит бедных пациентов, и думала: почему у нас в стране все происходит через жопу? Почему даже в городской больнице областного центра стоит такая разруха? У нас что, недавно закончилась война и экономика совсем на нуле?