В три года они слегли с гриппом. Лера перенесла болезнь довольно легко и быстро выздоровела, а у Лии начались осложнения, врачи говорили, что все может плохо кончится. Потом были долгие месяцы борьбы, выхаживания и, наконец, — победа. Сестра выкарабкалась, и жизнь вошла в привычное русло. Ну как, привычное… С тех пор родители носились с ней, как с хрустальной, и делали все, чего бы ни попросила. Бывало, отдавали последнее, но покупали то, что хотела дочь. На Леру уже не хватало. Поэтому она донашивала за сестрой…
Наверное, они слишком ее избаловали. Амелия решила, что весь мир крутится вокруг нее, что всегда будет так, как она захочет. Топнет ножкой — и получит понравившееся платье, пустит слезу — и все сразу кинутся выполнять любую просьбу, сделает невинные глазки — и муж купит загородный дом…
В дрожь бросило, когда мысли вернулись к Матвею. К этому жгучему брюнету с пронзительными глазами, окутанному ореолом загадочности. Ох и долго она по нему рыдала по ночам! Кусала уголок подушки и ненавидела за то, что променял ее на Лию. Хм… А почему он это сделал? Почему не объяснил, что так мол и так, любовь зла, я влюблен в твою сестру, поэтому забудь… Он просто тогда сделал вид, будто ее, Леры, не существует. Резко сменил номер телефона, говорил сухое «здрасте» при встрече и всячески избегал любого с ней контакта. Даже домой перестал приходить. Наверное, боялся в глаза посмотреть. Совесть замучила. А Лия сияла от счастья и собирала вещи. «Я переезжаю к нему! Он нашел нам отдельное гнездышко, мы будем только вдвоем!» — не таясь, говорила она. Плевать, что увела у сестры. Плевать, что делает ей больно, демонстрируя свое счастье. Ни капли сожаления, только злорадство. Да, пожалуй, она уже тогда была такой — подлой и бездушной.
Матвей так и не признался, что между ними произошло тогда. Почему развелись, почему она столько лет морочила ему голову и требовала свою долю за дачу. И все ли это ее проделки или он что-то не договаривает? Все ее жалкие попытки что-либо разузнать об их совместном прошлом разбивались о стену угрюмого молчания. В конце концов, перестала тратить на это силы. Разговор был чисто деловым. Лера предложила одно, Матвей — другое. Быстро обсудили детали и разъехались.
— Я позвоню, — всплыла в памяти его оброненная вскользь фраза. И при этом так взглядом обжег, что в жар бросило. Даже сейчас, сидя на кровати в спальне, почти физически ощутила его прикосновение. Провела пальцами по тыльной стороне ладони — кожа еще хранила его тепло, его запах, чуть-чуть горьковатый, с легким цитрусовым оттенком. Внезапно поняла, что хочет снова увидеть его. Но сразу же себя обругала. Сейчас не до любви, нужно сначала разобраться с Амелией и вернуть ребенка! Сердце обливалось кровью.