Но с мамой всё было иначе. Нико никогда не кричал на маму. Она никогда не повышала голос, и все решения принимал папа. По правде говоря, они вместе обсуждали проблемы, но именно папа сообщал о решении Нико, поэтому ему казалось, что мама никогда не вмешивалась. Нико это устраивало. Лучше ругаться с одним человеком, чем с двумя.
Папа положил на тарелку вилку и протёр её салфеткой.
– Ну? – спросил он.
«Что „ну“?»
– Всё хорошо, па. Что случилось?
– Всё хорошо? Ты уверен?
– Ну да. Что я сделал, па?
– Что ты сделал? Ты серьёзно не знаешь, Нико?
«Говори яснее, папа, что ты хочешь?»
– Ты снова про парту? Сколько можно? Я же сказал, что не виноват.
Папа снова протёр салфеткой вилку.
– Нико, мы с мамой решили, что тебе стоит встретиться с одним человеком.
– С кем?
– Он тебе поможет. Вы вместе разберётесь в ситуации.
Нико посмотрел на маму.
– Какой ситуации? – переспросил он.
– Нико, пожалуйста.
– В чем дело, па? В какой ситуации? Я швырнул парту. Меня отстранили от школы. Диказио – идиотка. О чём речь?
– Ты же знаешь, Нико, что дело не в парте.
– А в чём?
– Нико… – вмешалась мама.
Папа вздохнул и смял салфетку в руке.
– Я говорю о враче. Мы бы хотели, чтобы ты сходил к психотерапевту. Просто чтобы понять, что делать, как себя вести.
Нико перевёл взгляд на папу.
– К психотерапевту, – повторил он.
Мама ласково улыбнулась, но её улыбка ничего не меняла.
– К психотерапевту? Из-за парты? – спросил Нико.
– Нико, ты же знаешь, дело не в парте. Дело во всём остальном.
– В каком ещё остальном? – Нико ударил рукой по столу. – В каком ещё остальном!
Папа развёл руками.
– В этом, Нико, в этом. Мы говорим об этом.
– Это из-за того, что я выхожу из себя? Из-за этого? – Он снова ударил рукой по столу. – Как будто ты никогда не выходишь из себя.
– Дело не в том, что ты выходишь из себя, Нико. Проблема в твоём поведении, самоконтроле, гневе. Господи, проблема в гневе, который ты выплёскиваешь, когда злишься.
Нико посмотрел на отца. Он почувствовал, как к вискам прилил жар.
– Ты ведь замечаешь это? – Папа встал и взял со шкафа фигурку железного слона на деревянной подставке. – Помнишь?
Конечно, Нико помнил. Этот слон оказался гораздо тяжелее, чем он думал. Помнил, как швырнул его через всю комнату. Звон разбитого окна в гостиной, громкий, как выстрел. И мама… Нико врезалось в память, как мама пыталась укрыться от осколков, которые посыпались в разные стороны.
– Так помнишь или нет?
Нико не ответил. Он стоял напротив отца, даже не заметив, что встал. Он неотрывно смотрел на него, как в игре плыви-небо. И думал, что, если папа проплывёт мимо, как облако, значит, сегодня выиграл Нико, а не Клаудия. Облака по сравнению с папой были ерундой. Отпустить его уплыть прочь – вот что было по-настоящему сложно.