К л а у д и я: Нико…
…
Нико посмотрел на белые стены.
Закрыл глаза.
Не стал смотреть на телефон, который вибрировал.
Его разбудил звонок. Нико услышал, как мама открыла входную дверь. Голоса в прихожей, шум шагов, хлопнувшая дверь.
Нико уткнулся лицом в подушку.
Мама позвала его:
– Нико.
«Не трогай меня, ма».
– Нико…
Нико закрыл глаза и представил себя на белоснежном пляже.
На лестнице раздались шаги, и кто-то открыл дверь.
– Нико…
– Отстань! – воскликнул Нико, швырнув подушку в стену.
Клаудия замерла на пороге.
– Прости, Нико, – сказала она. – Я не хотела тебя беспокоить.
– Клаудия? – Нико резко вскочил. – Клаудия, прости, я не…
Клаудия улыбнулась и закрыла дверь лёгким движением. Её деликатность почти звенела в этой белой комнате.
Она молча подошла к кровати и села, отодвинув одеяло двумя пальцами. Как её рука оставалась такой лёгкой? Казалось, что вещи передвигаются сами по себе под её пальцами.
Клаудия посмотрела на Нико и провела пальцами по лбу. Мысли тоже начинали идти иначе под её рукой. Такой нежности больше не существовало в мире. Но она обжигала болью. Нико не знал почему, но ему было больно.
– Клаудия…
– Тише, – прошептала она. – Тише…
Её пальцы скользили по его лбу, как вода, как свет.
Нико чувствовал, как её пальцы растапливают слёзы.
– Прости меня, Клаудия, прости…
Но слова так хрупки. Достаточно одного дуновения ветерка, чтобы унести их прочь. Нико обнимал свою Клаудию, чтобы между ней и его словами не было расстояния, чтобы ветер не унёс её прочь.
– Клаудия… – шептал Нико, прижимая Клаудию. Он плакал, прижимаясь лицом к её телу. – Дай мне родиться заново, Клаудия… ещё раз… дай мне родиться заново.
Нико плакал и обнимал девушку. Клаудия гладила его и убаюкивала, словно младенца в люльке.
Но вторая жизнь имела свою цену, и Клаудия ясно дала это понять.
– Вежливость, Нико, – сказала она. – Вот цена.
Нико рассмеялся, обнял её и поцеловал. Но Клаудия увернулась.
– Я не шучу, Нико, – возразила она. Она повторила это трижды и посмотрела на него так серьёзно, что Нико понял: она действительно не шутила. Клаудия просила о вежливости. Вежливость в обмен на новую жизнь. – И не только со мной, Нико. С твоим отцом, матерью, всеми остальными, даже этой дурой Диказио. – Клаудия улыбнулась, но серьёзно добавила: – Если не сдержишь обещание, можешь забыть о второй жизни со мной.
Нико стало страшно. Он никогда не задумывался о том, чтобы дать Клаудии что-то взамен. Кроме любви, разумеется, но это было очевидно. Только любви было недостаточно. Теперь ценой стала вежливость.
Они ещё долго молчали. Нико положил голову на ноги Клаудии и обнял ее. Потом она поцеловала его в лоб и спросила: