Время у нас было, поэтому подогнали все тщательно по фигурам, но ушить бы ещё надо. Я спросил Ольгу Николаевну можно ли ребятам взять форму домой, чтобы ушить и привыкнуть к ней. Тогда она сидеть будет на них очень хорошо и они свободней и уверенней будут себя чувствовать на сцене. Она подумала и сказала:
— Берите тогда с сапогами. Они не кирзовые, а сценические из кожзаменителя. Подошва очень тонкая, поэтому по улице в них не ходить.
Все радостно загалдели. Ну ещё бы, они завтра в школе будут в настоящей военной форме репетировать. Макеты оружия я не просил, обойдутся в школе палками, да и народ пугать не стоит. Это, конечно, не макеты массо-габаритные, в просторечии называемые ММГ, которые от настоящих не отличишь, но всё же очень похожи. Тем, кто будет играть немцев, придётся тащить два комплекта формы, так как во втором отделении они все двадцать будут уже в советской. Поэтому я им объяснил, что у них самые ответственные роли и они прониклись важностью момента. По их лицам было видно, что теперь они поняли и очень довольны, что им придётся играть и немцев, и наших.
В общем, в процессе разговоров они переоделись по формуле 5+15 и были готовы снова выйти на сцену. И тут у меня возникла идея и я предложил ещё одно, промежуточное действие. Хотелось показать всем, как поётся в моей песне, что «немцев гнали по этапу». Показать, как уже наши солдаты вели немцев под конвоем. Все обрадовались, так как это должно было получиться очень эффектно. Все свою задачу для себя уяснили. Димка должен «крутить кино», а ребята появиться на сцене три раза: в начале, середине и в конце.
Так как нас с Димкой рядом не будет, то старшим назначили Максима из девятого «Б», самого ответственного из них. Я ещё во время нашей беседы объяснил Ольге Николаевне, что в этот раз будут два световых луча: один направлен на меня, а один на ребят. Так что всё должно получиться нормально, потому, что ничего сложного в этом не было. Главное, чтобы они успели вовремя переодеться. Ну да ладно, это, считай, экспромт и все это прекрасно понимают. Репетиция, она на то и репетиция, чтобы репетировать. Хотя мы, по-хорошему, должны были прибыть сюда с уже готовым номером и здесь его только отточить.
А что вы хотите? Чтобы я за день всё сделал и было бы идеально? А ещё когда тебя пытаются убить, подсылая людей с пистолетами в тот момент, когда решается вопрос о стомиллионном тираже твоего нового диска. Я ещё удивляюсь, что комитетчики не увезли меня к себе и не закрыли там на замок. Видимо, им помешало сделать это моё личное участие в концерте, на котором будет присутствовать Брежнев и который сразу заметит моё отсутсвие. А если Андропов знал, что на меня готовится покушение и он специально выманивал стрелков и заказчика на меня? Я, типа, подсадная утка, а у утки есть пистолет и он, как хороший стрелок, с этой проблемой сам, если что, справится. Только меня, почему-то, опять забыли об этом предупредить. Узнаю стиль Андропова. Второй раз подставляет. Мол, сам выкручивайся, а я посмотрю, как ты среагируешь. Меня, конечно, страховали, но, видимо, вышла небольшая накладка с третьим участником покушения. Вот «страхователи» и задержались. Думали, я не полезу под выстрелы, а я взял и полез. Разница во времени получилась меньше минуты, но эта минута могла бы стоить мне жизни.