.
Японская разведка в 1930-х гг. обращала внимание своего генерального штаба на факты чрезмерного, по ее мнению, увеличения советских войск на Дальнем Востоке. Японский генеральный штаб выражал обеспокоенность тем, что «армия Блюхера огромной дугой выгнулась на Дальний Восток». Японские военные деятели заявляли о том, что на Дальнем Востоке развернуты огромные силы Красной Армии, созданы подземные аэродромы, с которых советская авиация сможет долететь до Японии и бомбить Токио и Нагасаки. В то же время советская сторона утверждала, что туполевские самолеты с теоретическим радиусом полета 2500 км даже в самых лучших метеорологических условиях были бы не в состоянии сделать налет в глубь Японии, а результаты их нападения ограничились бы лишь разрушениями и пожарами в полосе, прилегающей к восточному берегу Японии, к тому же советские авиационные базы и аэродромы неминуемо были бы расположены в непосредственной близости от железной дороги.
По данным разведывательного управления штаба РККА, в докладе германского военного атташе в Японии полковника Ота сообщалось в Берлин, что военный министр Японии Араки, вернувший свое прежнее политическое влияние, считает, что война против СССР остается единственным путем для Японии, а что касается боеспособности Особой Краснознаменной Дальневосточной армии (ОКДВА), по его мнению, «…она может действовать самостоятельно в течение 6–9 месяцев, используя созданные запасы»[11].
Еще в конце 1920-х гг. русский военный теоретик Александр Андреевич Свечин предупреждал, что стоит отказаться от ложных представлений о нашей неуязвимости, определяемой географическим положением страны, обширностью ее территории. В свою очередь его оппонент, Маршал Советского Союза Михаил Николаевич Тухачевский, не отрицая важности геополитического фактора, настаивал на необходимости соблюдения принципа особой классовой стратегии, выражавшейся в том, что некоторые операционные направления, безусловно выгоднейшие в войне нормальной, оказываются худшими при войне классовой. Наилучшими направлениями, по мнению Тухачевского, признаются те, на которых наступающие или обороняющиеся части встретят мощную коммунистическую прослойку среди населения. По его мнению, те государства, которые допускают у себя развитие коммунистических партий, могут быть рассматриваемы как более пригодные для операций не только политического, но и чисто военного характера.
Советское политическое и военное руководство понимало, что дело обороны советского Дальнего Востока требовало от созданной здесь советской военно-окружной системы решения масштабных, дорогостоящих и многосторонних задач, осуществление которых скрыть от противника довольно сложно.