За спиной Кузьминского висел здоровенный ком заплесневелой слизи и кричащих морд. Пульсирующие ребристые кишки обвивали его шею и руки. Дорогой костюм покрывали грязные пятна и скопления мелких поганок.
Он знал, что я знаю, но пока что, решил меня игнорировать.
— Да вот, ехал мимо, решил навестить нашу несчастную общую знакомую. Чувствую себя немного виноватым, что не смог помочь ей в такой сложный жизненный период. Я, видимо, не вовремя?
— Что вы, все в порядке! — заверила его Саша, тыкая подругу локтем. — Альфия просто немного перенервничала. Эй! Покажись хоть. Это невежливо.
— Отвалите, я устала, — пробормотал ком из одеял дрожащим голосом.
— Ты отдыхай. — сказал я, вставая между девушками и лесовиком. — Они не будут тебе мешать.
— А мы с вами нигде не встречались? — хмыкнул меценат. Морды на склизкой твари свирепо уставились на меня.
— Лично — нет. Но с вашими, так сказать, сотрудниками, я уже сталкивался.
— Артур, вы что, знакомы? — спросила тренер. Слушай, разве можно быть настолько непробиваемой? Даже если ты не знаешь обо всех мистических перипетиях ситуации, атмосферу в комнате можно прочесть. Твоя подруга боится этого мужика до смерти. Между нами висит жуткое напряжение, хоть ножом режь. И все равно…
— Я тебе потом расскажу. — шепнул я ей. — Михаил Львович, так? — протянул посетителю руку. Вполне себе мирный жест. — Давно хотел с вами встретиться. Один мой друг — ваш очень большой поклонник.
Кузьминский приподнял бровь, но на приветствие ответил. Когда наши руки соприкоснулись, рукав моего плаща ощетинился острыми, рваными углами.
— Приятно это слышать. — ответил меценат. — Все же, меня не покидает ощущение, что мы знакомы.
— К сожалению, нет. У меня есть к вам пара вопросов. Мы могли бы поговорить наедине?
В тот момент, я был очень зол. Скрывать это становилось все сложнее. Если бы сейчас возникло какое-нибудь видение, где я разрываю эту рыжую сволочь надвое. Боюсь, оно бы воплотилось в реальность. Об этом он тоже знал. И его это нисколечко не напрягало, если судить по самодовольной роже.
— На крыше. — сказал Кузьминский. — Через пять минут.
…
На вертолетной площадке стояла новенькая машина, подаренная исполняющим обязанности губернатора. А рядом с ней, старый и потрепанный летательный аппарат. Он был покрашен в ярко-синий, чтобы скрыть многочисленные пробоины. Около вертолета крутился мальчик с гаечным ключом. Полагаю, не нужно пояснять, что именно за пацан это был.
— Так ты сын Мейера, — о чем я уже давно догадался. — Вот почему он тебя ищет.
— Отец — не тот, кто родил, — с важным видом сказал он. — Создатель сделал меня лучше.