Оу, а ведь я даже знаю, что они хотят — вспомнились события минувшей пятницы. Вроде два дня назад было, а как вечность мелькнула. Моргнув пару раз, я медленно положил руку на спинку стула и сев вполоборота, полусонным взглядом осмотрел аудиторию. Все на месте — двадцать один ученик.
Темноглазый Модест, выглядящий слегка жеманно по сравнению с сидящей рядом задумчивой валькирией Эльвирой, на меня внимания не обращал, погрузившись в ассистант. Светловолосый широкоплечий Илья — словно сошедший с картины настоящий русский богатырь, маленький только еще, показательно дремал. Вот только при этом все трое явно заинтересованы происходящим, и — надо же! — как понимаю по эху эмоций, готовы если что вмешаться. Неожиданно. И, наверное, даже неожиданно приятно.
Ясноглазая Наденька, кстати, в отличие от трех других моих собратьев-одержимых не демонстрировала показательного безразличия. Большие глаза юного олененка смотрели на меня с откровенным беспокойством.
Еще пятеро одноклассников не совсем понимали, что происходит, обозревая собравшуюся вокруг меня группу из одиннадцати человек. Девять юных дам и два молодых джентльмена — все те, кто не отправил информацию по моему запросу о прошлогодней успеваемости.
— Всем привет, — окончательно вынырнув из «безопасного режима», широко улыбнулся я, осматривая собравшихся вокруг юных одаренных. Улыбнулся без тени веселья — по-деловому, только зубы показав.
— Нам хотелось бы получить объяснения, — произнес вставший прямо напротив высокий гимназист.
Выждав небольшую паузу я сделал вид, что пытаюсь сдержать зевок. Даже имитировать ничего не пришлось — стоило только подумать о мягкой кровати, как зевнуть захотелось неудержимо. Ну я и не стал себе отказывать — прикрывшись рукой зевнул так, что аж слезы из глаз брызнули.
— Простите великодушно, — только и произнес было я, как меня сразу догнал второй зевок. — Еще раз простите, — смаргивая брызнувшись слезы, я исполнил рассеянный извиняющийся жест.
Еще одна пауза, во время которой напряжение в классе почти зазвенело — никто не любит, когда над ним демонстративно смеются. А передо мною таких одиннадцать человек собралось. Мда, не очень хорошо сейчас вышло, поэтому надо быстренько сфокусировать всеобщее внимание, вычленив из группы одну жертву — чтобы на меня вся толпа не обозлилась окончательно.
— Вы, простите, кто? — кратко, но сильно зажмурившись, в последний раз моргнул я и поднял взгляд на высокого гимназиста. Он достаточно хорошо контролировал эмоции, и только глазами сверкнул после столь показательного небрежения.