— Возможно, вы и правы. Но ведь мы не создаем соответствующих обстоятельств…
— Доктор Микаэлс! — окликнул Оуэнс, — Впереди еще волокна! А мы уже и так буквально обмотаны ими. Это сильно замедляет продвижение.
— Мы уже почти миновали узел, Оуэнс, — ответил Микаэлс.
Временами корабль сталкивался с извивающимися бактериями. Он содрогался от толчков. Но схватка, похоже, заканчивалась. Бактерии терпели поражение. И вот уже «Протей» снова пробирается сквозь волокна.
— Вперед! — сказал Микаэлс, — Еще один поворот налево — и мы окажемся в выходящем протоке.
— За нами тянутся эти волокна, — заметил Оуэнс, — «Протей» похож на собаку в репьях.
— Сколько еще лимфоузлов на пути к мозгу? — спросил Грант.
— Еще три. Один, возможно, удастся обойти — но я не уверен.
— Нет, так не пойдет! Мы теряем слишком много времени. Еще три подобные задержки мы себе позволить не можем. А напрямик срезать никак не получится?
Микаэлс покачал головой.
— На более коротком пути, возможно, придется столкнуться с еще худшими проблемами. Не волнуйтесь, через лимфоузлы мы проберемся. Волокна отвалятся сами, а если не задерживаться, чтобы полюбоваться войной с бактериями, мы минуем узлы куда быстрее.
— А что, если в следующий раз нам придется иметь дело с белыми кровяными тельцами? — спросил Грант, нахмурившись.
Дюваль подошел к картам Микаэлса.
— Микаэлс, где мы находимся?
— Вот тут, — сказал Микаэлс, пристально глядя на хирурга.
— Позвольте уточнить, — произнес Дюваль, немного поразмыслив. — Мы сейчас в шее, не так ли?
— Да.
«В шее? — подумал Грант. — Как раз там, откуда начали…» Он взглянул на хронометр. На табло стояло «двадцать восемь». Прошло больше половины отпущенного им срока, а они все еще там, где были с самого начала…
— А не могли бы мы миновать все эти узлы и срезать путь, если свернуть где-нибудь тут и направиться прямо к внутреннему уху? — спросил Дюваль. — А оттуда до тромба — рукой подать!
Микаэлс наморщил лоб так, что тот сделался похож на стиральную доску, и вздохнул.
— На карте-то оно кажется близко. Гладко было на бумаге… Вы себе представляете, что такое пробираться сквозь внутреннее ухо?
— Нет, — сказал Дюваль. — А что?
— Дорогой мой доктор! Вряд ли нужно вам напоминать, что ухо представляет собой инструмент для концентрации и усиления звуковых волн. Малейший — повторяю, малейший! — шум снаружи вызовет во внутреннем ухе сильные вибрации. Для нас, при наших размерах, эти вибрации могут оказаться смертельными.
Дюваль призадумался.
— Да, понимаю.
— Что, во внутреннем ухе все время вибрации? — вмешался Грант.