— Да нет! То, о чем вы только что сказали, просто невероятно. Я могу представить, раз уж на то пошло, что Оуэнс способен пожертвовать жизнью ради каких-то идеалов, но только не в этом случае — он ни за что не допустит, чтобы первая же крупная операция, которую ему доверили, провалилась, ведь тогда его репутация как капитана корабля безнадежно пропала!
— Значит, вы считаете, что из этих соображений на него можно полностью положиться и забыть о его возможной причастности к подозрительным делам на перекрестках?
Микаэлс тихо рассмеялся, его круглое лицо просто лучилось добродушием.
— Ну конечно! Но готов поклясться, что Картер точно так же перебрал по косточкам любого из нас. Да и вы, наверное, тоже.
Грант предложил:
— Например, Дюваля?
— Почему бы и нет? Любой из нас в принципе может работать на Ту сторону. Может, даже не за деньги — я уверен, что никого из нас не подкупишь, — скорее из каких-то идеологических соображений. Если говорить начистоту, миниатюризация сейчас — это самое мощное оружие, и очень многим это не нравится. Крайне не нравится. Наглядное тому доказательство мы получили пару месяцев назад — президенту подали петицию, в которой требовалось прекратить тайную «гонку ми-ниатюризаций» и учредить открытую программу мирных международных исследований с использованием этого эффекта — например, в области биологии и медицины.
— И кто поддерживает подобные настроения?
— Собственно, таких очень много. Дюваль, к примеру, один из самых видных и откровенных лидеров этого движения. Да и я подписался под той петицией — чего уж греха таить. Смею вас заверить, те, кто подписывался, действовали совершенно искренне. Я и тогда так думал, и сейчас. И нельзя с уверенностью сказать, не станет ли открытие Бинеса, снимающее временные ограничения с эффекта миниатюризации — если, конечно, это действительно так, — последней песчинкой, которая толкнет мир к всеобщей катастрофе и уничтожению. Если это так, то, полагаю, доктор Дюваль или я предпочли бы, чтобы Бинес умер, так ничего и не сказав. Что касается меня, то я все же не настолько в этом уверен, чтобы желать Бинесу смерти. Нет, не настолько. А Дюваль… Его главная проблема в том, что он человек весьма неприятный в общении. Тут у нас полно таких, кто готов подозревать его в чем угодно.
Микаэлс поерзал на сиденье и добавил:
— И вот эту девицу тоже.
— Даже она подписала ту петицию?
— Нет, подписывались только старшие сотрудники. Но почему, вы думаете, она сюда попала?
— По настоянию Дюваля. Мы оба слышали, что он говорил насчет нее.
— Да, но почему она так охотно согласилась, ни слова не сказав? Она молода и весьма привлекательна. Дюваль старше ее на двадцать лет, и она его ничуть не интересует — как и любое другое человеческое существо. Кто знает, почему она так легко согласилась участвовать в этом рискованном предприятии — только по настоянию доктора Дюваля или еще по какой-нибудь причине, может быть, связанной с политикой?