Скорость кровотока резко снизилась, «Протей», который просто плыл по течению, теперь почти завис на месте.
Оуэнс сказал:
— Сосуд сужается, доктор Микаэлс.
— Он и должен сужаться. Капилляры — самые мелкие сосуды в организме, можно сказать, микроскопические. Двигайтесь вперед, Оуэнс.
В свете носовых прожекторов субмарины было видно, как сжимается сосуд, как прогибается внутрь его стенка, которая была теперь совершенно гладкой, без всяких складок и бороздок. Желтоватая окраска сосудистой стенки постепенно поблекла, сменилась кремовой, потом стала и вовсе бесцветной.
Стал отчетливо различим мозаичный рисунок из неправильных, изогнутых многоугольников, каждый из которых слегка утолщался по центру.
Кора воскликнула:
— Какая прелесть! Это же клетки, из которых состоит капиллярная стенка. Видна каждая клеточка! Вы только посмотрите, Грант! — Потом, припомнив что-то: — Кстати, как ваш бок?
— С ним все в порядке. Совсем не беспокоит. Вы здорово меня перевязали, Кора, надеюсь, мы по-прежнему друзья и я могу вас так называть?
— Полагаю, с моей стороны было бы ужасно невежливо возражать.
— И бесполезно к тому же.
— Как ваша рука?
Грант осторожно потрогал ушибленную руку.
— Болит ужасно.
— Извините, пожалуйста.
— Не нужно извинений. Однако — со временем — я не против, чтобы вы выразили свою искреннюю благодарность.
Кора поджала губы, и Грант поспешил добавить:
— Эта надежда помогает мне сохранить присутствие духа — вот и все, я ничего такого не имел в виду. А как вы себя чувствуете?
— Неплохо. Бока немного помяты, но ничего серьезного. Совсем не больно. И — я на вас не обиделась. Но послушайте, мистер Грант!
— Когда вы говорите, я — весь внимание, Кора.
— Перевязка — это только первая медпомощь и сама по себе лечит далеко не все. Вы что-нибудь сделали, чтобы предотвратить инфицирование раны?
— Смазал рану йодинолом.
— А врач вас осматривал?
— Дюваль?
— Вы понимаете, о чем я говорю. Не притворяйтесь! Грант сдался.
— Хорошо, как только подвернется удобный случай.
Он вернулся к созерцанию фантастической мозаики. «Протей» двигался медленно, почти полз, пробираясь сквозь капилляр. В свете прожекторов субмарины сквозь толщу клеток виднелись какие-то неясные тени.
Грант заметил:
— Похоже, эти стенки просвечивают насквозь.
— Ничего удивительного, — ответил Дюваль, — Толщина этих «стенок» — меньше одной десятитысячной дюйма. Кроме того, в них немало пор. От того, что проникает сквозь эти поры и сквозь точно такие же поры в стенках альвеол, зависит сама жизнь.
— Это от чего?
Какое-то время Грант смотрел на Дюваля, ожидая ответа. Но того, похоже, больше интересовало зрелище, открывавшееся сквозь иллюминатор, чем вопросы Гранта. Кора поспешила прервать затянувшееся молчание: