В таких размышлениях время пробежки закончилось и пришла пора тренажерного зала. Здесь часть бронекостюма я снял, оставшись только в контактном костюме, а также служащих грузом наручах и поножах. И после окончания тренировки утомился я достаточно серьезно.
Возвращаясь к себе, спешил и нервничал. Оттого, что из-за откровенного разговора с Зоряной вновь отстаю от графика. У меня чрезвычайно развито чувство времени, и иногда это не столько помогает жить, сколько мешает. Поэтому в комнату зашел торопливо, снова забывшись и заставив жалобно хрустнуть оперативно починенную дверь.
Зоряна валялась на кровати и читала, а при моем появлении испуганно вскочила. Мельком скользнул взглядом по обложке упавшей книги. «Камо Грядеши» Сенкевича. Недавно читала «Анну Каренину» Толстого — неплохой вкус, продолжает приятно удивлять.
Жестом успокоив девушку, показывая, что никакой паники нет, я действуя быстро и уже почти сноровисто, снял и уложил в контейнер всю экипировку. Торопливо позавтракал на ходу, в процессе переодеваясь и выскочил из комнаты. Но на парадной лестнице был пойман Кальтенбруннером.
— Артур Сергеевич! — окликнул меня управляющий.
Подошел Кальтенбруннер с показательной поспешностью, демонстрируя рвение и уважение. Отношение после слов княжны о женихе изменилось кардинально, сразу видно. Странно только, что этому консервативному товарищу потребовалось столько времени на то, чтобы понять мою давно изменившуюся роль здесь — он ведь так и относился ко мне как к неясному пассажиру-приживале.
— Внимательно, — делая вид, что очень ценю отнимаемое сейчас им время, посмотрел я на управляющего.
— Артур Сергеевич, Анастасия Юрьевна просила вам передать, что сегодня гимназию не посещает. Машина ожидает вас у крыльца, ее светлость можете не ждать.
— Благодарю, — степенно кивнул я напустившему на себя важный вид управляющему. — Как вас там? — намеренно сбил с него спесь вопросом. Вот не люблю я его.
«Мерзкий, аж трясет!» — голосом возмущенной мамочки с детской площадки подсказал внутренний голос.
— Прошу простить? — поджал губы Кальтенбруннер.
— Зовут вас как, по отчеству?
— Иосиф Арнольдович, — отчеканил управляющий.
— Благодарю, Иосиф Арнольдович, — с фальшивой вежливостью поблагодарил я Кальтенбруннера, разворачиваясь.
Еще не забыл, как на него жаловалась Зоряна — на то, что управляющий позволяет себе явно лишнее в ее сторону. Надо будет и этот вопрос тоже поднять, как все уляжется. Я ведь не злопамятный — просто злой, и память у меня хорошая.
— Артур Сергеевич! — чуть изменившимся, и даже подрагивающим от возмущения голосом окликнул меня Кальтенбруннер.