Слишком острые скулы, слишком белая кожа, слишком бледные губы, которые сейчас более темной розовой линией пересекал след от лезвия. Слишком темные брови и ресницы, только усиливающие контраст с белизной щек, не ведающих румянца. Слишком яркие глаза странного, почти желтого цвета, при этом они совершенно не казались теплыми, наоборот, взгляд был ледяным. И слишком умным, но это рассмотреть было под силу не каждому. Как и понять, что, несмотря на болезненную хрупкость маленького тела, воля у правительницы была несгибаемой. Такой же, как ровная линия спины, не утрачивающей королевской осанки, даже когда сама Тамила была полумертва от усталости.
Похоже, придворные привыкли к тому, что королева – это маленькая девочка, тихая и послушная, не решающаяся пойти наперекор Совету, и просто перестали обращать на неё внимание. Воздавали необходимые почести, не замечая, как девочка выросла, пусть и не торопится предъявлять права на единоличное правление. Вместо этого она наблюдала, запоминала и учила сложные правила политической жизни, пока не случилось того отравления, после которого её и вовсе списали со счетов, считая уже фактически мертвой.
Сейчас, в роскошном белом платье, с перевитыми жемчужными нитями косами, королева напоминала не свою дальнюю прародительницу, ставшую причиной распри между детьми Богини, а горную айни. Духа, являвшегося уставшим путникам, бредущим по заснеженным тропам, в образе нежной и беззащитной девушки, взывающей о помощи. Вырваться живым из рук этой «девчушки» удается лишь единицам, и те до конца своих дней вздрагивают при приближении любой женщины.
– Да, благодарю, что не стали медлить. – Он бы предложил ей сесть, если бы было куда. Вместо этого же поцеловал тонкие пальцы, затянутые в шелковую перчатку, и сразу перешел к делу. – Думаю, уже сегодня Совет попытается признать наш брак недействительным. И первый же вопрос, который вам зададут, будет – почему вы вообще на него решились, не сообщив ничего советникам.
– Признать его недействительным они не смогут. Если бы я просто вышла за вас замуж – да, но корона признала ваше право быть королем, пути назад нет. Но они могут попытаться, – её величество подняла ладонь, показывая перчатку, на которую он уже обратил внимание. – Пока мы не осуществили брак, я не дам ни одному магу прикоснуться ко мне, чтобы у них не было малейшего повода сомневаться в законности союза.
Её голос был тих и нежен, но в едва слышных нотах треснутого хрусталя звучала усталость. И вместе с тем решимость и уверенность. На чем эта уверенность основывается, король ещё не знал, но был уверен, что скоро это изменится.