Корнуоллис и в самом деле себе не брал никаких подарков, за весь свой губернаторский срок проявив редкостное бескорыстие. Ну а то, что он вымогал куски территории и крупные суммы у владетеля независимого Майсура султана Типу, как бы и не считается – Корнуоллис не для себя старался, все деньги до грошика сдавал в казну, да и полностью победить коррупцию ему не удалось – разве что загнать в подполье, заставить казнокрадов применять более изощренные методы. Уже поминавшийся Фрэнсис Пембертон писал в дневнике, что нажил на военных поставках 30 000 фунтов, причем «самым честным образом» – иными словами, не оставил хвостов, за которые его можно подловить. Так же, несомненно, поступали и другие. У Корнуоллиса имелась горсточка чиновников (и вряд ли все они были неподкупными, как шеф) – а против работала мощная, сложившаяся за десятилетия система. Современники отмечают, что губернатор «полагался на людей с сомнительным прошлым» – и был вынужден, как они деликатно упоминают, делать «маленькие одолжения» Уильяму, кузену того самого влиятельного политика Эдмунда Берка. Какого рода были эти «одолжения», догадаться нетрудно. Сам Корнуоллис как-то меланхолично писал в Лондон своему начальству: «Едва ли можно найти человека, занимающего хоть какую-то относительно важную должность, которого бы не вынудили делать деньги таким образом, которого ему следует стыдиться».
В общем, продолжалось все то же самое – разве что набобы присмирели и форменным образом ушли в конспирацию. Но ручейки золота по-прежнему растекались по карманам, минуя казну…
И, наконец, главное. Тот же историк, что превозносит губернатора за честность и неподкупность, пишет, что Корнуоллис «был ограниченным и тупым расистом, у которого отсутствовало воображение». Именно при Корнуоллисе были сформулированы новые принципы отношения к индийцам, неизвестные при Гастингсе со всем его грабежом. Британцы стали склоняться к тому, чтобы рассматривать индусов как «нецивилизованных людей» (хотя цивилизация Индии, ее культура и искусство были неизмеримо старше, чем у англосаксов). Даже записной либерал, высоко ценивший индийскую культуру (что для тогдашних англичан уже становилось редкостью), видный ученый-востоковед сэр Уильям Джонс считал: индийцы не способны принять гражданские свободы, поэтому следует ими править при помощи «абсолютной власти», то есть диктатуры.
Всех чиновников-индусов, которых было немало при Гастингсе, уволили. Началась борьба с теми самыми нравами, которые англичане в массовом порядке перенимали у индийцев, – о чем я уже подробно рассказывал. Поскольку в человеческой природе есть вещи, с которыми бороться бесполезно любыми карами, институт индийских любовниц сохранился – но опять-таки ушел в подполье.