Екатерина умела быть благодарной. За самоотверженную работу Димсдейл получил потомственный титул барона, чин советника (по Табели о рангах равнявшийся генерал-майору), десять тысяч фунтов вознаграждения и пенсию – пятьсот фунтов в год. Не забыли и «донора», Сашеньку Маркова – Екатерина пожаловала ему потомственное дворянство, новую фамилию – Оспинный – и положила в банк до его совершеннолетия 3000 рублей (впоследствии Александр Оспинный по протекции Екатерины поступил в Пажеский корпус и служил офицером).
Тот редкий случай, когда англо-русские отношения послужили добру. Большей частью случалось как раз наоборот…
Но даже после этого, говоря современным языком, резонансного события, ставшего известным европейским державам через их послов, ученый и медицинский мир Европы Димсдейла проигнорировал совершенно. И игнорировал оспопрививание еще тридцать лет, пока не появилась книга Дженнера. Лично я объяснить это не в состоянии.
Видимо, все дело еще и в том, что Димсдейл был начисто лишен пробивных способностей. Он так и не пытался добиться признания своего открытия, умер в 1800 г., так ни разу и не попытавшись заявить о своем приоритете. Бывают такие творцы…
К сожалению, параллельно с расцветом науки и культуры расцветала и преступность, как это случается в больших городах. В XVIII в. насчитывалось уже 200 преступлений, каравшихся смертной казнью (кстати, уголовным преступлением считалась и порубка вишневого дерева). Но помогало плохо. (П. Акройд считает даже, в отличие от Тревельяна, у которого я взял первую цифру, что количество преступлений, каравшихся повешением, составляло не 200, а 350. В середине века в «Трактате о работе столичной полиции» говорилось, что «в Лондоне занимаются криминальной деятельностью 115 000 человек»). То есть каждый седьмой лондонец. Два газетных сообщения из превеликого множества: «Около полуночи одного джентльмена остановили на Холборне двое разбойников, и когда он начал сопротивляться, застрелили его насмерть и ограбили». «Некий Ричард Уотсон, сборщик податей, был найден варварски убитым в своей будке». Вот два чисто бытовых отрывка из «Дневников» священника Вудфорда:
«1777 год. 22 июля. Роберт Бигген, привязанный к тележке, подвергся сегодня днем бичеванию палача на улицах Кэри (Сомерсет) за кражу картофеля. Его бичевали на всем пути от Джордж Инн до Энгел, оттуда вели обратно вдоль улицы к королевскому дубу в Южном Кэри и назад к Джордж Инн. Так как он был рецидивистом, здесь собрали 17 шиллингов 6 пенсов для палача, чтобы воздал ему должное. Но это нельзя считать дорогой оплатой – палач был старик и весьма гнусный малый. Со своей стороны я не внес на это ни единого фартинга».