. На родину возвращаются его «заветы». О предстоящем в России после падения коммунистического режима хаосе, о том, что страна окажется перед лицом внутренних и внешних вызовов без ведущего слоя, Ильин писал еще полвека назад. Но он писал также о том, что выйти из хаоса и выработать новый национально мыслящий правящий слой Россия сможет только под руководством сильной и при этом ответственной и национально мыслящей власти (статья «О сильной власти»). Это потому, что Ильин — блистательный правовед — знал, что демократия — это процедура, механизм и что предпосылками творческой, то есть успешной демократии являются «разумение народом свободы», «уровень правосознания», «хозяйственная самостоятельность гражданина», «определенный уровень образования и осведомленности», «политический опыт». «При отсутствии этих предпосылок, — писал философ, — демократия перестает быть творческой государственной формой, а становится разлагающей». Так вот, на период приобретения политического опыта, возрастания правосознания и разумения свободы России необходима сильная власть, которая, прямо и опосредованно влияя на политический процесс, доведет неустойчивый корабль российского общества до творческой демократии с ее развитыми институтами гражданского общества, вертикальной мобильностью и ответственной властью на всех уровнях. Все это при достижении достаточно высокого уровня материального благосостояния всего общества.
Хотел бы отметить также несколько характерных изменений по сравнению с лекцией для единороссов. Первое: основные ценности утратили жесткую последовательность, которую многие воспринимали как позицию. Если в лекции было сказано весьма категорично (и повторено): «Начиная издалека, хочу сказать, что развитие европейской цивилизации, частью которой является цивилизация российская, показывает, что люди на протяжении всех наблюдаемых эпох стремились прежде всего к материальному благополучию, а кроме того, пытались добиться такого устройства собственной жизни, в котором они могли бы быть свободными и чтобы мир по отношению к ним был справедлив. Именно материальный успех, свобода и справедливость составляют основные ценности, которые мы с вами разделяем». Надо сказать, что на лекциях в молодежных аудиториях, в которых я пытался комментировать то выступление В. Суркова, я встречался с одинаковой реакцией: материальный успех молодые люди отказывались ставить во главу угла своей ценностной иерархии. Более того, их смущала эгоистическая подоплека указанной аксиологической триады.