Это было не вчера, а гораздо раньше, сейчас же… Сейчас французский король, которого нашему послу, Хуану Борджиа-Льянсоль де Романи, удалось продавить практически по всем пунктам, в сопровождении немаленькой такой свиты и солидной охраны тащился по дорогам, что вели в Рим. Правда, сам Валуа наверняка печально думал, что Вечный город будет отдавать незабвенным ароматом Каноссы, ну так в этом он сам виноват. Кто ж его, паразита коронованного, заставлял заводить шашни с османским султаном? Уж точно не я! Сам вляпался в дерьмо, вот теперь пусть и отмывается, что ну никак не обходится без солидных затрат. Иначе… Людовик XII однозначно понимал, что включает в себя то самое «иначе», только потому и согласился на выдвинутый ему ультиматум, пуская и тайно, без лишних свидетелей. Нам, Борджиа, нужно было не показательное унижение Франции, а всего лишь отсутствие пакостей с её стороны. Ну и хотя бы символическое участие в общеевропейских делах, которые должны быть прочно, основательно и на веки вечные отделены от дел азиатских.
К слову сказать, в Рим уже начали стягиваться европейские государи. Прибыл герцог Флорентийский Пьеро Медичи, герцогиня Миланская Катарина Сфорца. Со всей возможной осторожностью, с оглядкой на оппозицию, приволокся венецианский дож Агостино Бабариго, всё ещё пытающийся усидеть задницей на всех стульях сразу. Наверняка уже плыла морем Изабелла Католичка, разумно рассудив, что от её мужа Фердинанда на такого рода собрании государей толку будет не так чтоб сильно много. Совсем скоро обещалась показаться Анна Бретонская, причём тоже морем. Именно морем она сперва перебралась из родной Бретани в Испанию, а затем, в сопровождении уже и испанских кораблей, огибая Пиренеи, да по Средиземному морю. Длительное путешествие, но всяко быстрее и безопаснее, нежели по суше, через ни разу не доброжелательную Францию.
Мануэль Португальский должен был появиться с некоторой задержкой. Ну да время терпело, проблем не намечалось. А вот Генрих VII Тюдор, король Англии… этот далеко не факт, что появится сам, скорее всего пришлёт кого-то из своих лордов. Осторожен, недоверчив, но вместе с тем расчётлив, а потому личное присутствие не столь и обязательно. Да и причины не покидать пределы Англии более чем весомы — чего стоил хотя бы скрывающийся в Шотландии Перкин Уорбек, выдающий себя за Ричарда, герцога Йоркского, младшего сына покойного короля Эдуарда IV.
По схожим причинам не следовало ожидать личного присутствия короля Шотландии, Якова IV Стюарта. Шотландец очень уж сильно хотел наложить лапы если не на всю Англию, то хотя бы на часть, используя как марионетку того самого Уорбека. Понятное дело, что, удайся лже-герцогу Йоркскому захватить власть — он непременно поделился бы с королём Шотландии парочкой провинций, да и выгодные последнему договора заключил бы.