Выражение его лица не изменилось, насколько она могла судить, глаз-то все равно не было видно. Подумав секунду, он взял со стола лист бумаги и ручку.
— Если у вас больше нет вопросов, — начал медленно, одновременно что-то царапая на листке перед собой, — и учитывая, что ваша регистрация не нуждается в обновлении… Думаю, вам следует обратиться в Инквизицию по месту жительства.
Он приложил к стеклу записку: «Шесть вечера гостиница позвоню».
Она почувствовала себя глупо. Он скомкал бумажку и махнул ей рукой — иди, мол.
— До свиданья, — пробормотала Эгле, совершенно растерянная.
Он замахал энергичнее, предлагая ей немедленно выметаться из кабинета и не тратить его драгоценного времени.
* * *
— Вообще-то, я ждал поощрения, — сказал полицейский комиссар Ларри. — Вместо этого меня грозят отдать под суд, если случится утечка информации. Признавайся, это твоя крыша в Вижне прессует мое начальство?
Мартин пришел в управление к трем, официально — чтобы дать показания, на самом деле — за новой информацией. То, что он выяснил, не удивило его, но оставило скверный осадок на душе. Спокойно уйти не дал комиссар — потащил в кабинет, пропахший сигаретным дымом, усадил в кожаное кресло, которое, как всем было известно, служило комиссару и массажером, и койкой для дневного сна, и начал изливать на чужую голову раздражение, опасения, надежды и обиды:
— Если ты меня понимаешь, это громкое дело, почему не собрать пресс-конференцию? Почему мы стоим в позе страуса, ведь все знают, что «Новая Инквизиция» была и она убила человека! Что же, она растворилась в воздухе? А впереди еще следствие, экспертизы, суд. Почему твой, извиняюсь, патрон заклеивает нам рты?!
— Не совсем понятно, какого ответа вы от меня ждете, — сказал Мартин. — Если вы думаете, что я влияю на патрона, вы ошибаетесь. Равно как и он на меня нисколько не влияет. Еще раз: чего конкретно вы от меня хотите?
Ларри запыхтел: Мартин обращался к нему на «вы» в исключительных случаях, и это был крайне дурной знак.
— Вообще-то, ты тоже заслужил поощрение, — сказал комиссар тоном ниже. — Ты, везучая сволочь, заслужил орден! Это же выгодно Инквизиции — показать, что самозванцы в этих… балахонах… задержаны! И сделала это наша полиция… с подачи верховного инквизитора Одницы! Объясни, почему нет?
— Потому что подражатели, — сказал Мартин, и Ларри уставился на него, как на летающего крокодила. Комиссар смотрел секунду, другую, а потом выражение его глаз изменилось: он понял.
— Задница, — сказал Ларри и сплюнул. — Какая жопа, Мартин. Это же как с маньяками…