Она видела, как Клавдий закончил беседу с герцогом, как прошел через зал к ректору, как тот сделал вялую и неудачную попытку ускользнуть. Клавдий встал, ненавязчиво отрезав ректора от выхода, и заговорил — улыбаясь с едва заметным сожалением. Ивга видела обоих в профиль. Ректор побледнел, покраснел, ощетинился, из последних сил стараясь держать лицо. Ивга наблюдала: она не удивится, если квота на ведьм в университете будет расширена после этого разговора.
Ректор не сказал ни слова. Клавдий попрощался кивком головы, огляделся в поисках Ивги, махнул ей рукой и пошел навстречу; ректор так и остался стоять столбом, его жена держалась поодаль, не решаясь подойти.
— Люблю смотреть, когда ты кого-то жрешь, — сказала Ивга кровожадно.
— Я не жрал, я правильно расставил акценты. — Он улыбнулся. — Ну что же, всех зовут к столу, пойдем ужинать?
* * *
— Патрон, — сказала в трубке Гедда, регистраторша из приемной, — у нас сидит девушка, которой нужна справка, что она не ведьма.
— Объясните, что таких справок не даем.
— Я объяснила. — Голос Гедды странно дрогнул. — Но она тут… если людей пока нет, может, вы посмотрите?
Он вышел из кабинета.
В пустой приемной на диване сидела светловолосая девочка, которую он видел в школьном актовом зале. Лицо покрыто пятнами, глаза в слезах, взгляд в пол.
— Так, — сказал Мартин, торопливо соображая. — Документы у нас есть? Паспорт?
— Ученический билет, — Гедда положила на край стойки пластиковую карточку.
— Сойдет для начала. — сказал Мартин. — Майя…
— Я не ведьма, — прошептала девчонка. — Этого не может быть.
— Давай так. — Он отошел подальше, чтобы она не боялась. — Ты сегодня становишься на учет и будешь ходить ко мне раз в месяц. А я тебе выпишу справку, что ты не ведьма. Ты ее размножишь, возьмешь каждую копию в ламинат и всякому подонку, который тебе что-то скажет, будешь совать жесткую справку в глотку. Хорошо?
* * *
Сперва говорил он, уговаривал, отвлекал, рассказывал анекдоты. Потом она заговорила тоже. У Мартина волосы зашевелились на голове: жизнь этой девчонки с отцом-чугайстером была адом.
— Нет, я не жалуюсь. — Она что-то прочитала по его глазам. — Ему тоже непросто приходится. Мама умерла, когда мне было восемь, он за ней ухаживал до последнего… И у него такая работа. Навки — они приходят из могилы… восставшие мертвецы… и убивают людей. Это очень опасно. А он… уничтожает, кто-то ведь должен. Чугайстеров никто не любит, но без них же нельзя. Кто-то должен. Поэтому он пьет. Я просто не могу ему сказать, что я ведьма, понимаете… Пожалуйста, не говорите ему. Я очень-очень прошу.