– Почему вы так встревожились?
– Кому охота бросать уголек? Я развеселю вас...
Граф Марко Владич осторожно постучал в дверь, но никто не открыл. Он надавил на ручку, но оказалось, что дверь не заперта. Граф прошел одну, вторую комнату, но и здесь Катрин не было. Граф решил, что она, наверное, в спальне. Он подошел к двери, немного постоял, сосредотачиваясь. Лицо его принимало все более злое выражение. Резким движением граф распахнул дверь.
Было пусто.
Граф опустился на стул, стоявший у дверей.
– Арис! – позвал он жестким голосом.
В спальню вошла девушка и остановилась в нескольких шагах от графа. Она покорно ждала приказаний.
Граф долго смотрел на нее, о чем-то думая, и, наконец, спросил:
– Тебе хорошо, Арис?
– Хорошо, Марко.
– Почему тебе хорошо, Арис?
– Покой.
– Тебе спокойно, потому что ты ничего не помнишь из своего прошлого?
– Да, Марко.
– Ты не думаешь о настоящем?
– Да, Марко.
– Тебя не тревожит будущее?
– Да, Марко.
– Ты только помнишь, как обняла меня? И с этим чувством ты осталась?
– Да, Марко.
– Хочешь ли ты узнать, кто ты была и откуда?
– Нет, Марко, не хочу. Тогда уйдет покой.
– Это страшно, Арис, если уйдет покой?
– Что может быть страшнее!
– Так знай, что тебя звали не Арис. Это я так тебя назвал.
– Я не хочу знать, как меня звали. Пощади, Марко.
– Зачем мне тебя щадить? Я хочу, чтобы ты все знала.
Я пробужу твою память и оставлю рабыней.
– Зачем тебе это надо, Марко?
– Чтобы устрашить Катрин. Чтобы она видела, какая судьба ждет ее. Твои подруги будут в покое лежать в саркофагах, а твое сердце будет метаться, ум твой будет пылать, но ты будешь так же неподвижна, как они.
– За что, Марко, этакая казнь? Разве я не верная твоя рабыня?
– Не говори напрасные слова. Раз уж я задумал что то, меня нельзя переубедить. Слушай, Арис.
– Не хочу, Марко!
– Стой и слушай. Ни слова больше! Ты, Арис, из знаменитого рода Черноевичей. Я знал твоего предка, отважного воина. Однажды я его предал. Я его предал, когда он не ожидал. И победа отвернулась от него. Я многие годы, столетия, слышу его проклятия. От него не осталось и праха, а его проклятия звучат в моих ушах. Его нет, но есть ты, и в твоих жилах течет его кровь, кровь Черноевича. Так будь же ты несчастна!
Арис простонала, и глаза ее потемнели.
– Да-а, – торжествующе произнес граф, – ты вспомнила, из какого ты рода. Теперь я скажу тебе то, что должно тебя взволновать еще больше. Твоя мать жива. Она очень старая женщина, но еще жива. Она думает, что ты умерла, что тебя погубил вампир.
В глазах Арис вспыхнула настоящая человеческая боль.
Граф довольно расхохотался: