— Хорошо, — сказал Бобби, просто чтобы не молчать. — Хорошо.
Я вспомнил кое-что еще:
— Сами-то вы ничего не предпринимали по делу сестры? Если да, то лучше сообщите о результатах прямо сейчас. Чтобы нам не делать дважды одно и то же.
Бобби посмотрел на меня из-под опущенных век. Невозможно сказать, какие мысли крутились у него в голове в этот миг.
— Ясное дело, я поразнюхал вокруг. Разузнал кое-что. Был там один перец, который меня маленько заинтересовал.
— Перец?
— Сестрин бойфренд. Парень, с которым она долго тусила, но бросила его, когда слиняла в Техас. Он все никак не мог с этим примириться. По-моему, он и в Хьюстон поперся, чтобы вернуть ее.
Интересно. В дневнике упоминался какой-то надоедливый экс-ухажер. Одновременно у меня забрезжило предчувствие, что́, собственно, мне предстоит. Я всем твердил, что не намерен делать работу полиции. И все же упорно двигался именно в этом направлении. — Как его звали? — Я потянулся за ручкой.
— Эд, кажись.
— Фамилия?
— Понятия не имею.
Я поднял брови:
— Вы что же, никогда с ним не встречались?
— Не-а.
Я размышлял, чуя в его словах какой-то подвох.
— Вы с Сарой были близкими друзьями?
Глаза у Бобби блеснули.
— Да, — хрипло сказал он.
— Почему же она тогда настаивала, чтобы вы прекратили попытки доказать ее невиновность? Я точно знаю, что она настаивала.
Лицо Бобби стало непроницаемым.
— Просто ничего лучше не придумала. А еще боялась. Чего-то.
— Ей угрожали?
Он пожал плечами.
— Я не видел ее, поэтому не знаю.
Я бросил взгляд на свой блокнот, где записал одно-единственное слово: Эд.
— Моя работа упростится, если я буду знать имена Сариных друзей, — сказал я. — Если они у нее, конечно, были. Тогда я смогу двигаться дальше.
Бобби задумался.
— Ладно, — наконец сказал он. — Постараюсь выяснить, что смогу.
Я вспомнил кое-что еще:
— Прошлый раз вы забыли упомянуть одну вещь. Сарин дневник, который переправила сюда Дженни и который находился у Эйвор. Впредь избегайте подобных упущений — я смогу успешно вести расследование, только имея полную информацию.
— Я же не знал, что дневник такой важный, — неуверенно проговорил Бобби. — У меня тогда и без него мозги распухли — столько всего пришлось держать в голове.
— Еще какой важный. Там упомянуты события и люди, насчет которых мне хотелось бы иметь ясность. Вам известно, кто такой Люцифер?
Бобби коротко хохотнул:
— Люцифер? Так это папаша. Сволочь. Хотя…
От удивления я сперва не заметил, что он осекся. Но в итоге я понял. Люцифер — вполне подходящее прозвище для отца, который продавал родную дочь. — Ну? Что «хотя»?