6.
Плечо жгло так, будто Гаспар облил его расплавленным металлом.
– Дядьку, – спросил он у старика. – Из чего это снадобье? Или мне лучше не знать?
– Дерьмо ящерицы, сопли сурка и…
– Твоя слюна, Гаспар, – не выдержал Гера. – За что только ты нас так любишь?
– На кой ляд вы мне эту телку притащили? – проворчал старик, рассматривая щеку Луки. – Кто это тебя так залатал?
Рыцарь промолчал, надеясь, что не покраснел. Он тут же вспомнил, как они покидали очередной спасенный город под мерное парение крупных ленивых снежинок, которые так подходили к их паршивому настроению. Вспомнил заправочную станцию на полупустой трассе. Гера спал. Женщина на заднем сиденье сжалась в комок и смотрела в пустоту. Лука отправился платить за бензин, а заодно купить воды в минимаркете.
Когда он вернулся, она стояла, облокотившись на капот, и опять зябко куталась в Герину куртку.
– Ты чего? – Он забеспокоился.
– Твоя музыка в машине… – У нее по-прежнему был чуть хрипловатый голос, немного робкий, тихий. – Невзятый замок…
– Это Канцлер Ги. – Он растерялся. – Музыка русских менестрелей.
– Очень красиво и… грустно.
– Знаю. – Он улыбнулся. – Мне нравится.
Она тоже чуть улыбнулась, какой-то жалкой сиротливой улыбкой, а потом кивнула. Ее глаза внимательно оглядывали его лицо, будто старались запомнить каждую его черточку.
– У тебя все еще идет кровь.
– Я в курсе. – Лука досадливо поморщился. – Надеюсь, Гаспар справится. Наверное, ты помнишь, что твои удары, они не…
Она резко шагнула к нему вплотную, встала на цыпочки и осторожно поцеловала царапину. Лука реально опешил.
– Это должно помочь. – Она отстранилась, пряча глаза…
– Она просто хотела выразить свою благодарность, – пробормотал рыцарь.
– Недоумок, – тут же обласкал его лекарь. – От такой благодарности будешь ходить со шрамом.
– Гаспар, – влез в разговор Гера. – Ты отстал от жизни. Сейчас считается, что шрамы украшают мужчину.
– Дебильное время. – Старик занялся взбиванием еще какой-то вонючей смеси.
Трое волхвов, когда-то навестивших младенца Христа, не приобщались к Святыне. Но их духовное просветление, их мудрость давали им некоторые прерогативы.
Конечно, Мельхиор, Гаспар и Балтазар умерли много столетий назад. Но их души в каждом поколении выбирали себе новые тела, чтобы продолжить Служение, а заодно набраться новых знаний.
Правда, характеры волхвов к началу двадцать первого столетия нашей эры испортились окончательно. Мельхиор был замкнутым и немногословным. Балтазар – язвительным и саркастичным. Гаспар стал просто грубым.
– Возвращаясь к твоему вопросу, – светским тоном сообщил Гера, – мы приехали сюда исключительно по твоей просьбе. Кто-то стучал тапками по плинтусу, требуя забрать того слепого лоха. А женщина… Наверное, было бы неплохо, если бы ты ее осмотрел… с чисто медицинскими целями, естественно.