В конце концов уважение победило. Лизун поджал губы и залетел в дом через форточку.
...Видимо, привидению многое хотелось сообщить собеседнику, потому что Игона долго не было.
Питер успел просмотреть все газеты и даже включил на несколько секунд радиоприемник. Передавали легкую музыку, и Питер выключил радио.
Только через час появился Игон. Лицо его было озадаченным.
– Аудиенция длилась ровно семьдесят четыре минуты! – объявил Рэйман. – Высокие стороны обменялись мнениями, после чего одна из сторон удалилась домой, оставив другую в зале заседаний... Короче, что ты узнал, Игон?
Спенглер поднял обе руки.
– Не надо вопросов! – сказал он, словно на пресс- конференции. – То есть все вопросы вы зададите потом. Сперва давайте я все расскажу.
– Валяй! – Питер сел на стул. – А мы послушаем.
– Значит так! – глаза Игона сияли, как два маленьких фонарика. Очки усиливали сияние до прожекторного. – Самое первое и самое сногсшибательное... Эти «простыни» – не совсем привидения!
– Как так? – не выдержал Стэнс.
– Рэй, Игон же просил – вопросы потом! – назидательно проговорил Замаяна.
– Для ясности будем называть их привидениями, – продолжал Спенглер. – Так вот, эти образования действительно состоят из эктоплазмы, они весьма схожи с обычными привидениями, однако... В общем, относитесь к тому, что я сейчас скажу, как хотите, но эти «простыни» залетели к нам из другого измерения!
Игон сделал паузу, наблюдая, какое впечатление произвели эго слова.
Коллеги одновременно почесали затылки. Питер показал жестами, что хочет что-то спросить.
– Ладно, Питер, спрашивай, – разрешил Игон. – Вижу, что я поторопился, попросив оставить вопросы на потом.
Питер улыбнулся как школьник, которому дали возможность ответить хорошо выученный урок.
– Я знаю четыре измерения, Игон! – сказал Вейтман. – Длина, ширина, высота. Еще время. Из какого же принесло «простыни»?
– Из пятого, Питер, – Игон вздохнул. – Лучше называть это измерение не пятым, а... Ну, скажем, так. Длину, ширину, высоту обозначают соответственно буквами «икс», «игрек» и «зет», а время принято обозначать буквой «тэ». А для измерения, откуда родом наши гости, придется ввести новую букву алфавита. Двадцать седьмую по счету...
– Разве в нашем алфавите двадцать шесть букв? – с недоумением воскликнул Джонни.
– А сколько? – рассмеялась Джанин.
– Я читал книги, у нас такой богатый язык, – Джонни заволновался. – Неужели двадцати шести букв хватает для всех слов?
– А какой у нас язык? – быстро спросил Питер.
– Как – какой? – Джонни посмотрел на Вейтмана, как на маленького.