Слежку за собой Хирург почувствовал через неделю после отсылки письма жене Назарова. Подозревая, что его могли вычислить по каким-нибудь магическим следам, которые при всем желании он бы не смог ликвидировать, вор стал готовиться к худшему. Понятно, что его похищать и запирать в глубоких подвалах с отличной звукоизоляцией не будут. Вопросы задавать начнут только о делах, завязанных на самого хозяина. Вытащат все, что им интересно, да и грохнут. Наивным мальчиком он был в пять лет, а сейчас перед Хирургом маячила реальная угроза преждевременного ухода в Небесные Чертоги.
Решив для себя, что скрывать ничего не будет, он немного приободрился. Есть небольшой шанс спастись. Хозяин все-таки сильно замарался, связавшись с уголовным миром, и вор сыграет на этом. Правильно он послал письмо, нечего тут переживать. Пусть высокородная женушка выкручивается, спасая свое и супружеское честное имя.
Отставив кружку с чифиром, Хирург встал и без спешки обошел дом, задергивая шторы в каждой комнате. В спальне задержался и поглядел через окно на синеющие сумерки, опускающиеся на город. Через голые ветки черемухи просматривается уличная дорога. Единственная машина, которая ему была известна — соседская красная «ладога» — стояла с самого обеда у двухэтажного бревенчатого дома с самого обеда. Чужих автомобилей не наблюдалось.
Пожав плечами, Хирург вышел из спальни. После тягучего будоражащего сердце напитка в сон перестало тянуть. Он надел очки с плюсовыми стеклами и взялся разгадывать кроссворд. Изредка поднимая голову, Хирург прислушивался к мерным звукам настенных часов, щелкающих секундной стрелкой. Все как обычно. Но в подсознании засел червячок сомнения. Может, стоит арендовать другой дом? Слежка есть, уж такие вещи вор чувствовал подобно начинающему чародею, не будучи таковым.
Почему-то голова стала тяжелой, как будто Хирург не спал несколько суток. Так не должно быть после чифира. Сердце обязано прыгать в грудной клетке, а глаза распахнуться до состояния чайных блюдец. А тут… Он едва не клюнул носом в журнальный столик, стоявший перед диваном. Резко встрепенувшись, он вскочил на ноги и уткнулся в черный зрачок ствола пистолета, глядящий ему в лицо.
— Не дергайся, — бесцветным голосом произнес человек, держащий его на прицеле. Обычный мужик с загорелым лицом, правда, с выраженными южными чертами, широкоплечий и уверенный в своих силах. На нем куртка-косуха стильная, кожаная на меховой подкладке. Замок «молнии» расстегнут наполовину. — Отошел от дивана, сел на колени, руки на затылок. Живо!