— Во вторник, десятого, — уточнил Мегрэ. — К вам приезжали друзья, если не ошибаюсь.
Судья слегка улыбнулся.
— Вижу, вас уже поставили в известность. Верно, вы же только что виделись с Юло. И само собой разумеется, с Дидиной. Она лучше меня знает, что происходит в моем доме.
Мегрэ пришла в голову неожиданная мысль. Он огляделся вокруг с таким выражением, словно в этом доме чего-то недоставало.
— У вас нет прислуги? — удивленно спросил он.
— Такой, что жила бы здесь, нет. Старушка с дочерью из Эгюийона приезжают каждое утро и уезжают после обеда. Так вот — во вторник меня навестили друзья, как каждые две недели. Доктор Бренеоль, живущий в километре отсюда, его жена и Франсуаза.
— Франсуаза — это дочь госпожи Бренеоль?
— Совершенно верно. От первого брака. Но это не имеет значения, разве что для Бренеоля.
Легкая улыбка вновь тронула его губы.
— Марсаки, которые живут в Сен-Мишель-ан-л'Эрмитаж, приехали чуть позже. Составилась партия в бридж.
— Ваша дочь была с вами?
Секундное колебание, нерешительность. Взгляд судьи стал чуть серьезнее.
— Нет, она была в постели.
— А сегодня вечером?
— В постели.
— Она ничего не слышала?
— Ничего. Я старался шуметь как можно меньше. Итак, во вторник мы разошлись около полуночи.
— А потом к вам пришел еще один человек, — произнес Мегрэ, поворачиваясь к огню. — Ваш сын.
— Да, Альбер. Он пробыл лишь несколько минут.
— Ваш сын живет не с вами?
— Он живет около мэрии. Мы с ним не сходимся во вкусах. Мой сын — сборщик мидий. Вы, наверное, знаете, что тут у нас почти все этим занимаются.
— Не будет ли бестактностью спросить, почему сын пришел к вам посреди ночи?
Судья поставил стакан, помолчал минуту и наконец выдавил:
— Будет.
Воцарилась тишина.
— Ваш сын поднялся на второй этаж?
— Он был там, когда я его увидел.
— Он, конечно, зашел к сестре поздороваться?
— Нет… Он ее не видел.
— Откуда вы знаете?
— Лучше уж я скажу сам, чем вы узнаете это от других: на ночь я всегда запираю дочь у нее в комнате. Считайте, что она — лунатичка.
— Зачем ваш сын поднялся наверх?
— Чтобы подождать меня — я ведь был внизу с друзьями. Он сидел на последней ступеньке лестницы. Мы немного поговорили.
— На лестнице?
Судья кивнул. Не начала ли в их разговоре проскальзывать фальшь? Мегрэ одним глотком допил стакан, и Форлакруа наполнил его снова.
— Я спустился, чтобы запереть дверь на цепочку. Лег, прочел несколько страниц и быстро уснул. Наутро я зашел в чулан для фруктов, чтобы взять… Честно говоря, уже не припомню, что я там искал. Мы называем так эту комнатку, потому что держим в ней фрукты, хотя чего там только нет. Одно слово, кладовка. На полу лежал человек, которого я никогда не видел. Он был мертв; ему проломили череп каким-то тупым орудием, как это у вас говорится. Я обшарил его карманы и сейчас покажу все, что там обнаружил. Но бумажника не было. Ни одной бумажки, по которой можно было бы установить, кто он.