— Это туда дальше, в болотах… От залива в Маран ведет канал длиной километров десять. В радиусе трех километров там нет, пожалуй, никакого жилья.
— Не могли бы вы с вашими людьми прочесать этот район? Мне нужно разыскать некоего Марселя Эро, детину ростом примерно метр восемьдесят. По виду — типичный рыбак, красивый парень, так что не заметить трудно. Он уплыл отсюда на своей лодке, оставил ее пришвартованной в дю-Бро у гостиницы и увел там велосипед…
— Вы думаете, что…
— Думать еще рано, лейтенант. Так я могу рассчитывать на вас?
Когда пойти к Дидине — до ужина или после? Мегрэ решил — до. Опускалась ночь. От причала доносилось поскрипывание блоков, в небе столкнулись лучи двух маяков.
По стене домика вьется корявая виноградная лоза, двери и ставни покрашены в зеленый цвет.
— Входите, господин комиссар. Я все думаю — была вам от меня польза или нет?
С плетеного кресла спрыгнула кошка. Юло поднялся со стула и уважительно вынул изо рта длинную пенковую трубку:
— Присаживайтесь, господин комиссар. Выпьете стаканчик вина? Жюстен! Принеси из буфета стаканы.
Дидина приняла стаканы и протерла. В комнате стоял стол, покрытый клеенкой, в углу — высоченная кровать, а на ней красная перина неимоверной толщины.
— Подай комиссару стул… Видите, из-за этой истории я даже про печку забыла. Можете не снимать шляпу…
Дидина трещала без умолку, но чувствовалось, что думает она о чем-то другом и прекрасно знает, чего хочет. Она была взволнована. Руки у нее дрожали, и это ее смущало. Но Мегрэ не спешил прийти на помощь, и потому она внезапно выпалила:
— Вы нашли ребенка?
Вот как! В деле, оказывается, замешан еще и ребенок?
— Я подумала, что об этом вам не расскажут. Люди у нас не слишком разговорчивые, особенно с чужаками. Нет, через некоторое время, когда они к вам привыкнут… Но я-то на вашей стороне, и только что говорила об этом Юло. Я видела, как вы расспрашивали Терезу…
Как она могла это видеть? Она что, подглядывала за комиссаром из-за занавесок? А ведь с нее станется! Видимо, они с мужем ходили по пятам за Мегрэ и теперь в курсе всех его действий.
— Понимаете, старикам вроде нас нечего делать, но зато у них есть время поразмышлять. Еще стаканчик? Разумеется! Это еще никому не вредило… А тебе, Жюстен, хватит. Ты же знаешь: вино плохо на тебя действует. — И Дидина отодвинула от супруга бутылку. — Сколько лет вы дали бы Терезе? Выглядит совсем молоденькой, хотя ей наверняка двадцать три стукнуло. А может, и все двадцать четыре, меня бы это нисколько не удивило. Уже в шестнадцать она бегала за Марселем. Да, да! Я видела, как она с вами разговаривала. Ну, ему-то при его росте да при его богатстве — как-никак два дома, устричные отмели и не только это — не составляет труда найти себе девушку. А кто такая Тереза? Ее мать летом ходит по дачам на том берегу пролива, торгует вразнос устрицами и мидиями. Впрочем, она-таки добилась своего! Три года назад все заметили, что Тереза начала толстеть. Но у здешних своя гордость! Она уехала — якобы в город в услужение нанялась. А вернулась через несколько месяцев, снова стала худенькой, можете мне поверить! Я-то знаю, куда она каждый месяц ездит, когда два выходных берет. В Люсон. Она там отдала ребенка на воспитание в семью стрелочника. Ну, что вы обо всем этом думаете?