"Во-первых, давай вспомним, что мы говорим о Раджмунде", — заметила Вэн, наливая чай в свою чашку из самонагревающегося кувшина, который ждал в их кабинке, когда они прибыли. "Это автоматически означает, что за этим стоит чей-то интерес. Ты знаешь это даже лучше, чем я, так как тебе, к сожалению, приходится работать с ним — или около него — на постоянной основе. Во-вторых, нам чертовски хорошо известно, что у всех его покровителей — или, по крайней мере, тех, кого мы смогли идентифицировать, — есть серьезные личные интересы "доказать", что Манти стоят за всем, что идет не так в Периферии. И, в-третьих, я ни на секунду не верю, что Оравиль Баррегос настолько небрежен или глуп, что его поймают на разговоре с Манти — или с кем-то еще, — если он серьезно задумается над чем-либо, что могут не одобрить ваши уважаемые начальники".
"Мастерское суммирование". Блантон тонко улыбнулась. Она откинулась на спинку на своей стороне стола, играя вилкой, и, несмотря на улыбку, ее глаза были мрачными. "Что меня действительно беспокоит, так это то, что у Адао нет другого выбора, кроме как серьезно отнестись к его отчетам. Я вполне уверена, что он доверяет… бескорыстной беспристрастности сообщений Раджмунда не больше, чем я, но их так много".
"И он повышает ставку, если передает подлинные фотографии мантикорских флотских офицеров, — согласилась Вэн. — Особенно, если они оказываются настоящими мантикорскими офицерами. И я полагаю по реакции Ухтомского, что это так?"
"Конечно, так, — сказала Блантон. — Честно говоря, это беспокоит меня меньше, чем некоторые другие аспекты. Изображения — особенно плохие изображения, которые улучшены цифровыми способами так сильно, как это сделано — достаточно легко подделать. И невозможно сказать, кто мог поместить файл изображения совершенно несуществующих мантикорцев в базы данных Пограничной Безопасности для сравнения. Я сомневаюсь, что Раджмунд сделал это, потому что был бы слишком большой риск того, что это взорвется ему в лицо, если кто-нибудь начнет проверять факты в его отчетах. Он слишком много раз обходил блокировку, чтобы оставить следы из крошек, которые могут привести к нему. Но действительно ли мы думаем, что он единственный крот, которого кто-то вроде плохих парней имеет на месте? Предполагая, что они существуют, то есть", — добродетельно добавила она.
"Конечно, нет. Впрочем, это не делает меня счастливее, когда я думаю о том, с чем мы сталкиваемся. Предполагая, что они существуют".
Улыбка Вэн была еще тоньше, чем у Блантон.
"На самом деле, я более заинтригована твоим третьим пунктом,” — сказала Блантон через мгновение. “О том, что Баррегос не настолько небрежен или глуп, и он "серьезно обдумывает" все, что может разозлить МакАртни. Или Колокольцова и остальных мандаринов, если уж на то пошло. Думаешь, он действительно что-то обдумывает?"