— Раненько я… Не разбудил?
Тарханову ничего не оставалось, как посторониться и молча, даже без вежливого приветственного кивка, пропустить незваного гостя.
Капитан первого ранга разулся, снял форменный парадный плащ, поправил узел галстука и прошел на кухню. Тарханов угрюмо прошествовал за ним.
— Кофе будешь?
— Если не затруднит…
Артем долил воду в кофейник.
— Чему обязан? — спросил он, повернувшись к гостю.
— Я несколько дней до тебя дозвониться не могу. — И пауза в ожидании реакции хозяина Тарханов промолчал. Пауза затянулась и стала тягостной. Но тягостной только для гостя, потому что хозяин не отвечал умышленно. И оба знали это.
— Спишь, что ли, еще? Дозвониться, говорю, до тебя не могу. Несколько дней уже.
— А мне так скучно было без твоих звонков. Давно не виделись, что ли?
— Трудно с тобой общаться. Ты хоть бы для приличия спросил, к чему такая срочность и неурочность. Или совсем уже не интересуешься Службой?
— Совсем не интересуюсь. После того, как Служба не поинтересовалась моим мнением и меня выбросила, неужели ты думаешь, что она может надеяться на взаимность?
— Обидчивый ты, брат. Не Службе ты стал не нужен, а каким-то людям. На всех не угодишь. Времена такие были. А теперь другие настали.
Тарханов вздохнул.
— Ты в который раз повторяешь мне это? Не надоело? Я же свое мнение сказал давно. И мы договорились, что беспокоишь ты меня раз в месяц. Не чаще.
Капитан первого ранга посмотрел в коридор, прислушался. И сделал это весьма заметно, почти демонстративно.
— Понимаешь, дело такое… Опять ты, товарищ майор, стране понадобился. Именно ты, а не просто кто-то со стороны.
— Мой поезд ушел. — Тарханов оставался тверд. — И страна тут ни при чем. Давай лучше обойдемся без высоких фраз. Просто кому-то надо что-то такое сделать, чтобы лишнюю звездочку получить или должность Вот и затевают очередную историю на чужой крови.
— Тема, кто там пришел? — крикнула из спальни Марина. — Юра?
— Я сейчас… — сказал Артем. Ему не хотелось кричать через всю квартиру, и потому он ушел в спальню, чтобы поговорить с женой.
Вернувшись, застал Василия Афанасьевича уже обувающимся в коридоре.
— Ладно. Не принимаешь ты сегодня гостей.
У меня тоже со временем туго. Так что побегу. Но ты подумай. Есть возможность возвращения на службу.
Глядишь, и звездочку подбросят. Все пенсия будет потом не майорская. И выслуга добавится.
Тарханов промолчал и закрыл за ранним гостем дверь. Внутри все клокотало. Вновь вспомнилась старая обида, когда его попросту вытурили из армии.
А сейчас хватились, поняли, видите ли, что сокращали не тех, кого следовало.