Невероятное подземное путешествие барона Трампа (Локвуд) - страница 60

За короткое время формифолку, казалось, вполне привык к тому, что мы с Балджером были среди них, и были со мной так же дружелюбны, как если бы я был одним из них.

Однажды Длинные пальцы привел меня в дом самого старого и мудрого ученого из соодопсий, по имени Бочколобый.

Он принял меня очень радушно, хотя я, видимо, прервал его занятия, потому что, когда я вошёл в его комнату, он читал одновременно четыре разные книги: две лежали на полу, и он изучал их рельефные буквы подошвами своих ног, а две другие были установлены на раме перед ним, и он расшифровывал их кончиками пальцев.

Но когда ему сообщили, кто я такой, он сразу же прекратил работу и задал мне ряд вопросов, касающихся высшего мира, о котором он, кстати, был не очень высокого мнения.

– Вы, люди, – сказал он, – если я правильно понимаю древние писания тех людей нашего народа, которые всё ещё сохраняли определенные традиции верхнего мира, наделены несколькими чувствами, которые совершенно отсутствуют у нас, чему я очень рад, ибо, если я правильно понимаю, у вас есть, например, такое чувство, которое вы называете слухом. На мой взгляд это одно из самых неприятных чувств, потому что из-за него вас постоянно беспокоят и раздражают колебания воздуха, доносящиеся издалека. Так вот, они не могут принести вам никакой пользы. С таким же успехом вы могли бы иметь чувство, которое сообщило бы вам, что происходит на Луне. Поэтому я пришел к выводу, что слух только отвлекает и ослабляет мозг.

Ещё одно чувство, которым вы обладаете, – продолжал Бочколобый, – вы называете зрением – является силой еще более бесполезной и отвлекающей, чем слух, по той причине, что она позволяет вам знать то, что знать совершенно бесполезно, например, что делают ваши соседи, как выглядят горы по ту сторону реки, как выглядит небо. Зачем это нужно, если вы не можете прикоснуться ко всему этому? Зачем, например, знать как скоро пойдет дождь, если у вас есть крыша над головой, чтобы укрыть вас? Это всё решительно бесполезные знания. Но самое нелепое использование этого чувства зрения – это изготовление того, что вы называете картинами, посредством которых вы, кажется, получаете величайшее удовольствие, обманывая это самое чувство, которым вы так гордитесь. Если я правильно понимаю, эти картины, если их потрогать, совершенно гладкие, но на них так искусно нарисованы линии и наложены краски, что вам, действительно, удается обманывать себя, часами стоя перед одним из этих кусочков обмана, вместо того чтобы полюбоваться тем самым оригиналом, который имитировал обманщик.