Елена Ивановна с удовлетворением отметила — ни один человек не ушел без того, чтобы тут же на месте не получить четкий и ясный ответ. Кононенко звонил, выяснял, отдавал распоряжения, убеждал.
Идут и идут люди со своими тревогами, просьбами, заботами.
А вот и добрый знакомый товарища Кононенко, плановик с того же завода, с которого пришел он, и опять разговор о квартире.
— Ты ведь знаешь ситуацию.
Да, Кононенко ситуацию знает. И знает также, что через семь месяцев, ну через восемь, строители сдадут заводской дом. Инженер на очереди. Квартира будет.
— А какие гарантии, что я ее на этот раз получу? — с унылым видом спросил посетитель.
— А какие ты хочешь? — улыбнулся Кононенко. Улыбнулся он первый раз за все время приема. Лицо его помолодело, стало мягче, добродушнее.
— Ну хоть какие-нибудь.
— Мое обещание с приложением подписи или отпечатков пальцев? — рассмеялся Кононенко.
Инженер тоже улыбнулся. Отпечатки председательских пальцев его не устраивали. Устраивало другое: он согласен вообще отказаться от квартиры, если из этой, старой, от него отселят куда-нибудь соседку. Ей достаточно двадцати, даже пятнадцатиметровой комнаты. Все будут довольны. Это же элементарно.
— Элементарно, говоришь?! Но у нас сейчас нет ни пятнадцати, ни даже пятиметровой комнаты.
— Так-таки нет? — чуть насмешливо переспросил плановик.
— С ребятишками приходят. В подвалах еще живут. У них что ли взять? Ну сколько тебе ждать-то осталось?
— Значит, не хочешь?
— Не могу…
Наступила продолжительная пауза. Посетитель не поднимался со стула. Деликатности, с которой он начал разговор, явно не хватило для его окончания. Брови насуплены, углы рта опустились, был уверен, что не получит отказа.
Пауза затянулась. Кононенко терпеливо ждал.
— А если переиграют? Если дадут кому-нибудь другому по личным своим соображениям? — вымолвил, наконец, плановик.
— Не переиграют. А возникнут затруднения, приходи. Тут мы поможем, чтобы личные соображения не мешали очередности. Это я тебе обещаю. — Кононенко чуть-чуть выделил последние слова.
Предпоследним на прием пришел молодой человек в потертом синем костюме и черных не по сезону ботинках. Наклонив русую курчавую голову и исподлобья глядя на председателя, он объяснил, что с женой и сыном живет в девятиметровой комнате, требующей, кстати сказать, капитального ремонта. Неделю назад умерла тетя Филиппова, которая жила в их квартире. И вот ее комнату райисполком отдает работнику милиции.
— Работаете на заводе и состоите там на учете, — уточнил Кононенко, прочитав заявление.
Филиппов кивнул.