Фееричная Франция (Басовская) - страница 182

Памятник Дантону в Париже. Установлен в 1889 г. Современный вид

Но в 1793 году у них еще альянс, у революции «три головы» – Дантон, Марат и Робеспьер. Марата убивает Шарлота Корде, подосланная жирондистами. Дантон защищал в свое время Марата, не дал арестовать его в самом начале революции. Робеспьер при первых нападках на Дантона защитил его. Почему? Потому, что в ту минуту ему нужен был Дантон, его жар, чтобы бороться против Эбера и «бешеных», чтобы покончить с ними, срубить им головы. А друзья Дантона и он сам тогда не страшили Робеспьера, они были людьми умеренными, по его-то мнению просто слабыми, не годными для революции.

Однако время стремительно меняло черты на скорбном лике революции. Вот уже и Дантон Робеспьеру не нужен. Зачем? Делить власть? Но разделенная власть – власть не полная. Занавес вот-вот опустится. Друзья предлагают Дантону бежать, он отказывается. Он до самой последней минуты не верит, что Робеспьер осмелится его арестовать, что якобинцы решатся судить его. Робеспьер осмелился. Интересно, что на суде, который конечно, был не настоящим судом, а инсценировкой, как это бывает во времена беззакония, Дантон пытался представить себя решительным революционером, не знающим сомнений. Вот что он говорил перед самым падением занавеса: «Я заговорщик. Мое имя причастно ко всем актам революции – к восстанию, революционной армии, революционным комитетам, Комитету общественного спасения, наконец, к этому трибуналу. Я сам обрек себя на смерть и я – умеренный?!» Был ли он откровенен, искренен до конца или хотел спасти себя, убеждая своих мучителей в том, что было правдой лишь наполовину? Этого уже никогда не узнать.

Когда его вели на казнь, он пытался поднять толпу: ругался, кричал, предавал всех проклятиям. Этот человек проявил редкую силу духа и на плахе. Приговоренных было 15 человек. Его казнили последним, пятнадцатым, он слышал, как 14 раз падал нож гильотины и видел, как отлетали головы всех его друзей. Дантон сохранял полное самообладание. Перед казнью он хотел поцеловать своего друга, Камилла Демулена, палач сказал: «Запрещено», на что Дантон ответил: «Смешной человек! Кто запретит нашим головам поцеловаться через несколько секунд в корзине?»

Когда его везли мимо дома Робеспьера, он крикнул: «Я жду тебя! Мы скоро встретимся!» Так оно и случилось. Они встретились очень скоро, меньше чем через четыре месяца, причем, Робеспьер был казнен уже без всякого суда.

Писать о Наполеоне Бонапарте – дерзость. Не будет ошибкой сказать, что это самая знаменитая жизнь в европейской истории Нового времени. Всего 52 года, причем последние 6 лет – в заточении на острове Святой Елены. То есть 46 лет активной жизни. А биография ослепительна, незабываема, отражена в художественной литературе, в театре, в кино, в музыке – везде. Военные победы легендарны – чего стоит, например, битва на Аркольском мосту. Вспоминается полотно художника Гро: как прекрасен молодой Бонапарт, худой, с длинными волосами, с одухотворенным лицом, со знаменем! Наверное, придворный художник льстил своему господину, но сам эпизод – правда. Действительно, схватив знамя, этот человек под шквальным огнем ринулся вперед. Он не раз был ранен, получил контузию, во время Итальянской кампании под ним убили 19 лошадей – все это правда. И он таков.