Тишина. Все останавливается, когда он внезапно кладет руку мне на подбородок и, с легким нажимом, просит меня поднять лицо вверх. Когда его пальцы замирают, пока он неотрывно смотрит на мои губы, я вижу, как сильно он борется с собой. Почему?
Неважно. Не имеет значения. Я не могу отнять у него этот бой. Поэтому я продолжаю танцевать, не спуская с него глаз, и, убрав руки из его волос, кладу их по обе стороны его прекрасного лица.
И я молча молю, чтобы он наконец решился. На этот вечер, на этот момент, на…
Затаив дыхание, я наблюдаю, как он больше и больше наклоняется ко мне. Ближе, ближе, ближе. Когда его губы касаются моих, я чувствую, как они мягко и невероятно нежно скользят по ним и – я отпускаю себя. Мне становится тяжело дышать, мои веки дрожат, и я отдаюсь этому поцелую, которого так хочу. Он другой – медленнее, аккуратнее, с большей осторожностью. Тем не менее все во мне отзывается. Я прикусываю губу Купера, радостно ловлю его негромкий стон и счастливо улыбаюсь, когда он обнимает меня так, словно я могу разбиться, если он не будет достаточно осторожен. Как будто он хочет защитить меня от всего вокруг.
Сложно сказать, где начинаюсь я и где заканчивается он. Его язык ускоряется, дразнит меня, и в тот момент, когда он проводит им по моей губе, осторожно втягивает ее, у меня болезненно сжимается низ живота.
Мы больше не танцуем. Мы просто стоим там.
Стоим, охваченные огнем. Может быть, три минуты, может быть, десять.
Это вечность, которой мне мало.
У нас всегда есть выбор? Нет. Это ложь. Некоторые вещи просто случаются сами собой. Например, мы можем влюбиться…
Купер
Я сделал это снова. Энди как маяк, который притягивает. Она свет, а я мотылек, летящий к нему.
Когда она была дома с Джун и я услышал, что они на самом деле собираются на эту вечеринку с Джеком, что-то загорелось во мне.
Мэйсон высмеял меня после того, как они ушли. Я это заслужил. Как он говорит, он понял бы меня, но как ему это сделать, если я сам этого не могу? Мне нравится Энди, но… больше всего я хочу заботиться о ней. Я просто хотел быть рядом и присматривать за ней, чтобы она смогла благополучно вернуться домой. Чтобы никто не затащил ее в темный угол и… проклятье! Черт возьми. Я запаниковал, потому что мы не смогли найти ее в этом большом доме, я даже поднялся наверх, чтобы поискать там, – и теперь мне бы очень хотелось забыть вещи, которые я случайно увидел в одной из комнат, – и когда я наконец обнаружил ее на танцполе рядом с подругой, я ничего не смог с собой поделать. Я пошел туда к ней. Следил за каждым ее движением, ловил ее смех и ни за что не хотел бы быть нигде в другом месте.