— Дерьмо собачье, — заявил Маркс, еще раз затянувшись, — Все сделано почти идеально, ощущения неотличимы от настоящего табака. Но ведь я знаю, что это ложь, иллюзия. И это знание ломает мне весь кайф. Самое главное — эта гадость безвредна для здоровья. А какой смысл курить, если это не приносит вреда? Мужчины курят, потому что хотят показать, какие они крутые, и как им плевать на собственное здоровье, а еще потому, что наша жизнь тяжела, и мы хотим скорее умереть, черт возьми! Вы согласны?
Сержант Маркс впервые взглянул на арестованную, неожиданно и внимательно, но без агрессии. Он всегда так делал, так велела старая полицейская школа. Но сидевшая на стуле девушка не ответила и не отвела взгляда.
— Я потратил на эту хрень половину месячного жалованья, — продолжил, как ни в чем не бывало, Маркс, — Если честно, я не хотел этого делать, но наш родной Шотландский парламент не оставил мне выбора. Как вам известно, эти ослы две недели назад полностью запретили табак, как будто это какой–то героин. Так что натуральный табачок теперь можно получить только по рецепту врача в социальных аптеках, именно в тех, где как раз выдают героин зарегистрированным торчкам. Но подумайте сами — я же не могу пойти в эту аптеку и стоять в одной очереди с теми, кого я ежедневно ловлю. Мне там сунут заточку в печень, прежде чем я успею добраться до кассы. А доставкой на дом ни героин, ни табак заказать нельзя. Это большое упущение законодателей, вам так не кажется?
Девушка снова не ответила, она продолжала просто смотреть на сержанта Маркса, и ее взгляд был злым и волчьим. Этот исполненный ненависти взгляд синих глаз плохо сочетался с остальной внешностью арестованной, девушка была еще школьницей, причем довольно милой, худой и рыжей. Из–под черного капюшона безразмерной толстовки арестованной выбивалась копна ярко–рыжих волос, достойных самой диснеевской принцессы Мериды. На носу у девушки были веснушки, свободные потертые джинсы преступницы были порваны на коленях, когда–то белые стоптанные кроссовки посерели. Левый кроссовок был перепачкан в крови. Кроме этого последнего факта и злобного взгляда арестованная ничем не напоминала нарушителя закона. Впрочем, у нее еще были неестественно бледная кожа и круги под глазами, что могло говорить о наркомании. А еще был жутковатый рисунок на толстовке, изображавший эльфийку, колючую проволоку и кровавую слезу.
Рядом со стулом, на котором сидела девушка, на полу стояло орудие преступления — жестяное ведро с крышкой. Крышка была открыта, так что можно было разглядеть, что дно и стенки ведра покрыты красным налетом, совсем недавно это ведро было заполнено кровью до самых краев.