Сильный, державный,
Царствуй на славу нам,
Царствуй на страх врагам,
Царь православный.
Боже, царя храни!
Я смотрел на восторженные лица и думал о том, что эти люди скажут мне завтра? Возможно, катастрофа на Стоходе вновь разбудит их патриотизм, посеет ярость в их сердцах. А может, эта ярость обратится против меня самого…
Москва. Кремль. Тайницкий сад.
20 марта (2 апреля) 1917 года
Мы, уже традиционно, гуляли по Тайницкому саду. Ну как традиционно, в том плане, что я изо всех сил старался соблюдать продуманный мной же самим распорядок для государя императора, хотя со всей очевидностью можно признать, что сегодняшний порядок полетел в тартарары с самого утра. Сначала демонстрации и речи, потом внеплановое совещание с министрами и лишь после этого всего – завтрак в обществе Георгия.
И вот теперь мы неспешно прогуливались, дыша морозным воздухом и беседуя на разные темы. Естественно, основной темой сегодня было событие, которое глубоко впечатлило мальчика.
– Тебе понравилось?
– Да, папа. Только… Только я испугался…
– Почему? Кого ты испугался?
Георгий помялся, а затем проговорил неуверенно:
– Сначала было красиво. Мне вправду понравилось! И на коне, и солдаты, и как они пели. Но потом…
– Потом? – мягко переспросил я, ожидая продолжения.
– А потом ты меня оставил и отправился к броневику. Я смотрел, как броневик движется в толпе все дальше и дальше. А потом тебя стало совсем плохо видно, и… – мальчик шмыгнул носом, – и я испугался. Дядя Сандро сказал, что это ничего, что это будет наш маленький секрет, но я все равно хочу признаться, что я плакал, словно девчонка…
Я присел на корточки и прижал Георгия к себе.
– Ничего страшного. Бояться вообще не стыдно. Солдат, который ничего не боится, погибает очень быстро. Страх – здоровое чувство, которое предупреждает об опасности. И, как сам понимаешь, на войне это очень важная вещь. Тут просто очень важно, чтобы страх превращался в осторожность и осмотрительность, а не в трусость и панику.
– Война учит осторожности? – спросил он пытливо.
– Да, учит, – подтвердил я.
– Тогда почему ты поехал на броневике, а не остался со мной?
Я с интересом посмотрел на него. А он не глуп!
– Понимаешь, сынок, бывают ситуации, когда нужно принимать решения, которые, быть может, и кажутся не совсем разумными, но… Знаешь, древние говорили – делай что должен и будь что будет. Есть такое понятие, как долг. Солдат поднимается в атаку, потому что должен победить, хотя прекрасно понимает, что может и погибнуть. А император, когда это необходимо, должен, презрев опасность, выйти к народу. Хотя это может быть и опасно, ты прав. Понимаешь, что я имею в виду?