– Нет, Николай Степанович, напротив – сейчас лучшее время для подобной чистки. Ряды противников смешаны и расстроены, в их порядках царит растерянность, и пока каждый из них скорее сам по себе, чем член монолитной организации. Что касается военного министра и прочих высокопоставленных лиц, то пусть уж лучше они спишут все на моду, грехи молодости и прочий романтизм, который, словно черт, попутал их в этом деле, вступая в которое они ни словом, ни делом, ни мыслью своею не собирались причинять интересам государя и государства ни малейший вред и готовы искупить грехи молодости чистосердечным признанием и сотрудничеством с учрежденным его императорским величеством Высочайшим Следственным комитетом… Ну, и так далее. В общем, или они докажут мне свою верность и лояльность, или им не то что возле меня, а и вообще на государственной службе делать нечего. И мне нужны доказательства их верности, которые будут заключаться в показаниях и публичном отречении от членства в масонских ложах или других тайных обществах. Разумеется, с упоминанием информации о том, сколь сильно они помогли следствию в расследовании деятельности подобных организаций. Чтоб пути назад у них не было. Чтоб ходили по улице и оглядывались. В общем, готовьте бумагу.
– Слушаюсь, ваше величество.
– А что у нас с Госдумой? Мы готовы обеспечить беспроблемный созыв очередной сессии?
– Думаю, что да.
– А что с выборами нового председателя Госдумы вместо Родзянко?
Батюшин протянул мне папку.
– Вот, ваше величество, мои соображения на сей счет.
– Хорошо, Николай Степанович, я ознакомлюсь. Благодарю вас. Вы свободны.
Некоторое время я смотрел в закрывшуюся за Батюшиным дверь. Затем нажал под столом кнопку звонка. Появился мой личный адъютант генерал барон Врангель.
– Вот что, Николай Александрович. Срочно вызовите мне генерала Скалона.
Врангель щелкнул каблуками и испарился за дверью. А я открыл верхний ящик стола и вытащил папку с текущими делами.
Генерал Шошин представлял организацию и боевое расписание Инженерно-строительного корпуса Русской Императорской армии. Итак, двенадцать отдельных инженерно-строительных бригад, каждая из этих бригад должна иметь в своем составе двенадцать отдельных инженерно-строительных батальонов, а те, в свою очередь, должны состоять из специализированных отрядов, поделенных на рабочие бригады. Общая численность 150–170 тысяч человек.
Что ж, на самом деле комплектация всех этих инженерно-строительных частей и подразделений шла уже полным ходом. Причем главным источником личного состава стали запасные полки Петрограда и Москвы, в частности, те, кто не смог пройти отбор во внутреннюю стражу, но был недостаточно плох для прямой отправки на фронт. Также по всем фронтам шел набор мастеров строительных специальностей, которые могли возглавить бригады в Инженерно-строительном корпусе.