— Не обращайте внимания, господи, что только в голову не придет… Знаете, подумалось, сейчас раз — тук-тук! и мой орел ненаглядный в окно влетает. — Женщина расправила руки, изобразила орла. Потом наполнила фужер вином, протянула Гале. — Выпейте. — Галя отпила глоточек. Женщина мигнула подбадривающе. — Вот и хорошо, а я пойду.
— Нет, оставайся! — вскочил Борька. — Что я… Она мне… Муж я ей, что ли?! Прилипла, сил никаких нет…
Борька что-то объяснял женщине, но Галя улавливала лишь отдельные, какие-то смятые вскрики.
Она вся как-то переключилась — пришла на ум и совсем иначе воспринялась странная история про солдата и змею, услышанная недавно от старухи вахтерши в общежитии. Служил солдат на границе. Осенью должен был демобилизоваться, а весной началось: как заступит на пост, так приползает к нему змея, свернется клубочком, голову поднимет и смотрит. Поначалу крепился солдат, никому не говорил, боялся — засмеют. Потом не выдержал, поделился с напарником — тот никакой змеи не видел. Сказал тогда солдат командиру, так, мол, и так, не могу больше, жуть берет. Командир, конечно, не поверил, но сказал, что понаблюдают за ним, когда он на пост пойдет. Ну, понаблюдали — нет змеи. Солдат сам в удивлении: не пришла! И на него уж подозрение — симулянт! Выходит на пост в другой раз, один уже — опять змея! Солдату деваться некуда, крепится, несет службу дальше. Но стали замечать, худеет человек на глазах, молчит, рта не раскрывает. Ночами кричать начал. Увезли его в больницу. Полежал он в больнице, дело к поправке пошло. И вот однажды, тихий час как раз был, спали все, встал он чего-то, подошел к окну, глядит — а под окном змея. Та же самая, голову подняла и смотрит, а из глаз-то — слезы… Решил солдат врачам ничего не говорить, срок службы выходил, думал, выпишется из больницы — и домой. А жил далеко, аж в другом конце страны — такое расстояние змея не проползет. И вот через три дня ему выписываться, приказ об увольнении уже был — вдруг солдат умирает. Причину определили: змеиный укус. Похоронили его, назавтра приходят, а на могиле змея лежит мертвая. Припомнили тогда жалобы солдата, послали змею на исследование. Разрезали ее ученые, оказалось, сердце у змеи было человеческое — девичье.
Конечно, неправда все это, сказка, словом, но сейчас Галю внезапно проняло. Каково же ей, бедной змее, было?! Видела же, изводит, губит любимого, быть его никогда не сможет, и уйти нет сил! Сколько она перестрадала, прежде чем его и себя убить?!
— А при чем здесь я, — тыкал себя в грудь пальцем Боря, — она вот родить собралась, меня хочет заарканить! А что я должен? В одном, считаю, виноват: не надо было затягивать! Сеструха давно говорила…