— Надо же, живой «Акай»!
Витька усмехнулся. А Славка поглядел на Сергея и снова повернулся к магнитофону, ясно поняв одно: осенью он во что бы то ни стало купит машину. Конечно, с Павловым ему не тягаться, у того и «Лада», и дом — полная чаша, и себе ни в чем не отказывает, а ему приходится даже на кино экономить. Но зато все своими руками. Витьке же Павлову и отец помог, и пристраивался он всегда в местах «дойных». Еще в студенческие годы, когда Славка, как дурак, горбатился в стройотрядах, Витька на время каникул устраивался в ресторан официантом. А осенью, гладкий, довольный, посмеивался над другом и называл кругленькую сумму… И уже тогда начали появляться у него связи. А закончив институт — педагогический, — так и остался в сфере обслуживания. Теперь прочен — бармен в лучшем ресторане города. Конечно, никто ничего не говорит, хвала ему и честь — деловой человек. Он же, Славка, простой инженер — сто пятьдесят рэ, не больше. Но ничего — осенью куриц продаст, щенят от Ады, отца в Сибирь с яблоками, с сухофруктами отправит, урожай нынче хороший, и будут «Жигули»!
— Четыре тысячи, — кивнул в задумчивости Славка на «Акай».
— Сколько? — уже без дурашливости переспросил Сергей.
— Четыре. Это еще мне по дешевке сделали, — разъяснил Виктор. — Последний выпуск. Теперь мне за него «Жигули» предлагают. Да он себя оправдает…
И снова друзья помолчали перед магнитофоном.
В углу стояли три картонные коробки, они явно не вписывались в полированный интерьер. Сергей понял, почему их не выкинули — из-под «Акая». Взгляд с коробок перескочил к двери — Сергей не хотел смотреть, но не выдержал. Лена стояла, чуть склонив голову, и все глядела исподлобья. Так же, чуть изогнувшись, припав плечом к столбику, стояла она в своих воротах. А Сергей, опираясь на вытянутые руки, нависал над ней, что-то шептал на ухо…
— Включи хоть свой «Акай», послушаем, звучит он на четыре тысячи или нет? — обратился к другу Сергей.
Виктор напялил на него наушники — так, дескать, лучше — для полноты ощущения усадил в кресло. Сергей вроде бы слушал, но ритмичная музыка только еще больше будоражила какие-то смутные, тоскливые чувства. Вдруг вспомнилось, как он познакомился с Леной. Возвращался с танцев в битком набитом автобусе. Стоял, сдавленный со всех сторон, пытаясь немного высвободиться, повернулся, и среди множества лиц взгляд выхватил одно. Оно словно не участвовало в давке, жило само по себе, лишь отчего-то немного печалилось и, как Сергею показалось, нуждалось в защите. И он пошел к нему. Потом провожал Лену. За всю дорогу она не сказала ни слова, а он, не очень разговорчивый наедине с девчонками, не умолкал ни на секунду… Творила память свои фокусы. И Сергею казалось: он и сейчас может подойти, взять Лену за плечи, наклониться к ней…