— В этом есть доля истины, но всего лишь доля! Вы смотрите на события несколько со стороны. А Луканов — секретарь по оргвопросам. Ему приходится думать обо всей партии, притом учтите запутанность ситуации.
— А плевенское восстание? А события в Казанлыке, Варне, Шумене? Аресты? Убийства? Разумеется, положение сложное! А что думает по этому вопросу Дед?
— Он тяжело болен.
— Жаль. Мне бы хотелось увидеться с ним.
— Он советует проявлять осторожность.
— А какую позицию занимают разные там демократические лидеры? Все эти малиновы и мушановы, радикалы, Костурков?
— Ничего определенного. Виляют хвостами, каждый надеется получить министерский портфель.
— Я слышал, что профессор все еще читает лекции в университете. Неужели его кто-нибудь слушает? А «широкие» социалисты? Они, кажется, выступают в роли самых восторженных трубадуров. Наверное, и им пообещали какую-нибудь кость?
— Они ее уже получили — министерство железных дорог… А вообще-то, возни много, что и говорить. Каждый тянет в свою сторону. Но если присмотреться к обстановке повнимательнее, можно заметить, что произошла серьезная перегруппировка сил. Мы должны быть действительно очень осторожными!
— Нет, Георгий, нам надо не столько осторожничать, сколько наступать! Атаковать! Склонить чашу весов в нашу пользу, объединить силы для борьбы с фашистской группировкой! Ты посмотри только, что они пишут в газете «Мир»! «Неужели в Болгарии не найдется своего Муссолини?» Понимаешь, чего они хотят, эти бандиты? «Слово» ратует за «сильную власть», за «железную волю», за «кулачное право». Мы же в это время провозглашаем нейтралитет…
Некоторое время они молча смотрели на море. Потом несколько неожиданно Димитров сказал:
— Я согласен с такой постановкой вопроса, бай Васил, но дело не только во мне. Весь партийный совет должен убедиться в правоте такой точки зрения.
— А есть в его составе люди, которые думают так же, как ты?
— Я мог бы назвать имена некоторых из них: например, Антон Иванов… отчасти Христо Кабакчиев, в какой то степени Никола Пенев, Тодор Петров… Но наиболее решительно выступают против позиции выжидания молодые — Коста Янков, Димитр Гичев, Марко Фридман. Они настаивают на революционных действиях.
— Христо Кабакчиев, говоришь… По имеющимся у меня сведениям, он выступил четвертого июля с докладом о внутреннем и международном положении. В докладе недвусмысленно говорится, что в Софии и других местах массы равнодушно и даже с известным облегчением встретили известие о свержении правительства земледельцев. Девятого июня не было никаких массовых выступлений, и, следовательно, в стране не было условий для активных действий нашей партии и провозглашения лозунга о рабоче-крестьянском правительстве, что борьба, развернувшаяся в результате переворота, была якобы не классовой борьбой, а схваткой между отдельными группировками буржуазии.