В общем шуме еле слышно звучал голос профессора:
— Настало время разговаривать с вами языком пуль и сабель, господа! Наш приход сопровождался кровопролитием, и без крови мы не собираемся уходить! Молодые патриоты, почему вы бездействуете? Кубратисты, чего вы ждете? Кого вы боитесь? Вы — наша надежда! Нас называют фашистами. Пусть называют!.. Мы и есть фашисты! И мы будем ими до тех пор, пока на земле не переведутся коммунисты!
Голос его делался все слабее и наконец совсем заглох. Овчарка вырвалась из рук охранника и встала рядом с профессором, злобно глядя на спасавшихся от конницы людей. Подняв, свастику, профессор снова что-то закричал, но никто не слушал его. Всем хотелось побыстрее убраться отсюда.
Деревянные ларьки, ряды лотков, телеги, волы, лошади. Испуганные люди, теснящая их конница. Оголенные сабли. Примкнутые штыки. Конский топят и страшное «Хо-хо-хо! Хо-хо-хо!».
Профессор погладил собаку по спине, виновато улыбнулся, обращаясь к гостю:
— Господин Гольдони, пожалуйте в мой. Автомобиль.
Итальянцу перевели его слова.
— Спасибо! — ответил итальянец. — Спасибо.
Коларов, Димитров, Луканов… Все руководители партии ушли в глубокое подполье. Панов и работавшие с ним в силу обстоятельств действовали легально. Сегодня, читая их воспоминания, нельзя не удивляться их изобретательности и отваге.
«…В ходе устроенной полицейскими облавы им не удалось обнаружить конспиративную квартиру Димитрова. Провал операции привел путчистов в бешенство. Им очень хотелось не только обнаружить эту квартиру, но и арестовать Димитрова. Невидимый поединок между фашистской полицией и подпольщиками продолжался».
Первая конспиративная квартира находилась на улице Неофита Рильского, в доме номер 4.
«Ромен и его жена Рада, хотя и были людьми пожилого возраста, как настоящие часовые охраняли Димитрова. Один из супругов всегда находился в комнате с окном, выходящим на улицу, и из-за шторы наблюдал за всем происходящим, чтобы в случае опасности Димитров мог своевременно покинуть дом через соседний двор».
Вторая конспиративная квартира находилась на улице Любена Каравелова, недалеко от улицы Графа Игнатьева, в старом одноэтажном доме.
«С одной квартиры на другую переходили обычно пешком, в сумерках, когда прохожие спешили по домам и не обращали внимания друг на друга. Извозчиками не пользовались, поскольку большинство из них были полицейскими осведомителями. Автомобилями — также, потому что в то время их в Софии было слишком мало и они всегда вызывали любопытство прохожих».
Третья конспиративная квартира находилась на улице Бузлуджа, в доме номер 17.