Зал, в котором они собрались, был небольшим. За длинным столом, покрытым льняной скатертью, сидели по обеим сторонам Димитров (Виктор), Коларов (Валентин), Антон Иванов (Спиридон), Гаврил Генов (Цонев), Младен Стоянов (Островский), Кабакчиев…
Прошло четыре года со времени восстания.
С докладом выступал Димитров.
«…Речь идет не о вынесении исторического приговора всему тому, что происходило в прошлом, — говорил он. — Речь идет о том, чтобы дать политическую оценку основным, решающим моментом истекшего пятилетия, с тем чтобы сделать из них политические и организационные выводы, которые мобилизовали бы нас на выполнение стоящих сегодня перед партией задач. Основных моментов три: первый — безусловное осуждение позиции, занятой в связи с событиями 9 июня; второй — безусловное одобрение Сентябрьского восстания; третий — осуждение ультралевого уклона.
Эти выводы уже легли в основу взглядов партийного руководства и всей партии. Они отделяют нашу партию от правых и левых ликвидаторов. Тот, кто не согласен с этими выводами, не может оставаться в рядах БКП. Конференция должна подтвердить это…»
Доклад Димитрова был подробным, аналитическим. Присутствующие внимательно слушали историческую справку, политический анализ, организационные выводы. Но когда докладчик заговорил о жарких событиях, происходивших между 9 июня и 23 сентября, в зале сразу началось оживление.
«Димитров: Позиция, занятая в связи с событиями 9 июня, не вытекала логически из того, что происходило в предшествующий период. Эта позиция базировалась на ложной, доктринерско-сектантской оценке положения в стране. Позиция нейтралитета была сама по себе абсурдной. Эта абсурдная линия наиболее ярко проявилась в телеграмме Луканова.
Кабакчиев: У Луканова не было на это никаких полномочий. Меня больше всего возмутило то обстоятельство, что Луканов единолично определил позицию ЦК…
Димитров: В конце концов, соглашательская позиция нейтралитета фактически вылилась в линию «пассивности, примирения с переворотом». Ответственность за позицию, занятую в связи с событиями девятого июня, нельзя целиком возлагать на партию, ее нельзя оправдывать и прошлым партии; она целиком лежит на совести партийного руководства… Мы знали, что позиция, занятая ЦК, ни в коем случае не будет одобрена в Москве…
Коларов: Вечером 10 июня в Москве были получены первые сведения о перевороте, а во вторник, 12 июня, в «Правде» была опубликована моя статья.