— Какова обстановка в селах?
— Можно сказать, отличная. Лопушанский район полностью в наших руках. Георгий Дамянов сейчас формирует свой отряд.
— Отряд вооружен?
— Наполовину.
— А что с Берковицей?
— Еще не в наших руках.
— А Стабул в Лютенском районе?
— Почти везде реют красные и оранжевые знамена. Курьеры доложили о повсеместном начале восстания.
— А как дела в Ломской околии? В Видинской?
— Как мы смогли узнать по телефону, Ломская околия восстала, но город Лом еще не наш. Кавалеристы оказывают серьезное сопротивление.
— Врачанцы дали о себе знать или еще нет?
— Сегодня утром у меня был короткий разговор с полковником Пазовым, — сказал Веренишки.
— Расскажите.
— Он искал околийского начальника Григорова, а наткнулся на меня.
— Ну и как?
— Я сказал ему: «Доброе утро, господин полковник! Григоров в бессрочном отпуске».
— А тот?
— Раскричался: «Кто, кто говорит?» Ответил ему: «Рабоче-крестьянская власть». И положил трубку.
— Все это хорошо, — улыбнулся Гаврил, — но рабоче-крестьянская власть еще не выпустила обращения к населению. Как же так, товарищи? Люди должны знать, что происходит и за что мы боремся!
— Глашатаи объявляли.
— Глашатаи здесь не подходят. Нужна листовка.
— Текст листовки я уже набросал, — сказал Христо, — но мы ее еще не отпечатали. Ждали, чтобы ты взглянул.
Христо открыл свой планшет и вынул оттуда продолговатую записную книжку с бумагой в клетку. Гаврил взял записную книжку, перелистал и прочел написанный карандашом текст.
— Типография в порядке? — поинтересовался он, положив записную книжку на стол.
— В порядке, но ждали, как я уже сказал, тебя, чтобы уточнить текст.
— Текст хороший. Кое-где нужно подкорректировать и отправить в типографию. Отпечатайте побольше. Земледельцам тоже нужно выпустить обращение. Пусть народ поймет, что и они участвуют в этом деле.
— Мы имеем это в виду, товарищ Генов, — сказал Братоев. — Дам задание набросать проект.
— Поспешите, — сказал Генов и посмотрел на часы.
Кто-то спросил его, не голоден ли он, и Гаврил ответил отрицательно, хотя во рту у него уже больше суток не было ни крошки. Он попросил только стакан воды. Ему принесли алюминиевую кружку с липовым чаем. Гаврил выпил ее до дна.
— Где-нибудь вздремнуть можно часок? — спросил он.
— Комната рассыльного свободна, — ответили ему, — там есть кровать.
— Спасибо. Я только один час.
— Можно и больше, товарищ Генов, — сказал комендант, — мы здесь будем действовать по намеченному плану.
— Времени жалко, товарищ Веренишки. Даже часа…
В это время зазвонил телефон. Христо Михайлов взял трубку. После долгого хрипа и шума он услышал: