«…Когда восстание в округе было подавлено, — будет вспоминать Васил Коларов, — и его главные центры были почти полностью окружены, Гаврил осуществил план отступления с таким умением, что под его руководством почти все ядро повстанческой армии благополучно перешло югославскую границу…»
Надежды генералов и профессоров задушить в стране коммунистические идеи не сбылись.
«…28, 29 и 30 сентября, — продолжает Коларов, — ядро повстанческой армии в Северо-Западной Болгарии, в основном коммунисты, было уже на югославской территории…
Мы с Георгием Димитровым перешли югославскую границу у села Чипровцы. Сопровождали нас товарищи Русинов и Александр Костов — офицеры запаса.
Изнурительным оказался путь, когда переходили мы горный хребет Стара-Планины, но еще более мучительными были мысли и предположения о том, что ожидает повстанцев и нас самих в Югославии.
В сущности, мы были армией, состоявшей главным образом из коммунистов и сочувствующих коммунистическим идеям: земледельцев среди нас было сравнительно, мало. А в Югославии коммунистическая партия была запрещена, многие коммунисты томились в фашистских; тюрьмах…
Вот почему мы с тревогой ожидали встречи с югославскими пограничными властями.
Первым населенным пунктом, до которого мы добрались через несколько часов изнурительного пути, было село Великая Луканя. При входе в село нас встретил среднего роста, плечистый мужчина, одетый по-городскому, и представился писарем, то есть секретарем — сборщиком налогов общины. Тогда, как и у нас в Болгарии, в Югославии писарь был самым большим человеком на селе. Мы, конечно, поспешили удовлетворить его вполне понятное любопытство, сразу сказав ему, что мы — болгарские повстанцы, после поражения восстания перешли югославскую границу, чтобы получить убежище и защиту у братского сербского народа.