Димитров проводил гостя до двери, затем вернулся к письменному столу, где стоял телефонный аппарат. Сняв трубку, он долго колебался: звонить или не звонить в Партийный дом. В конце концов решил не звонить. Он сидел за столом, закрыв глаза, и не заметил, как в комнату вошла Люба и встала у него за спиной.
— Что случилось?
— Ничего особенного, Люба, — ответил он.
— Какие-то неприятности?
— Ничего особенного, — повторил он.
— А все-таки… нельзя ли узнать?
— Нет, Люба.
— Прости, — сказала она и бесшумно направилась к двери.
— Подожди, — остановил он ее.
— Да?
— Приготовься к вечеру. Наши спартаковцы устраивают вечеринку. Будет очень интересная программа. Давай сходим.
— Хорошо.
— Будут и литературно-музыкальные номера. Слышал, что прочитают и твое стихотворение…
Она молча открыла дверь и тихо вышла из комнаты.
На вечеринку спартаковцев в клуб Димитров и Люба пришли с небольшим опозданием, когда гимнасты уже заканчивали выступление. Зал был затемнен. На освещенной сцене разыгрывалась пантомима: изображали кузницу, молот и металл, из которого ковали плуг. Под звуки песни «Бандьера росса» кузнецы взмахивали молотами и били ими по наковальне, а из-за кулис выбегали одна за другой девушки с красными лентами и знаменами. Затем девушки и юноши продолжали вместе делать упражнения под музыку. Прожектора освещали то одну, то другую половину сцены; публика аплодировала и кричала: «Да здравствует революция!» Партийные руководители, сидевшие в первых рядах, тоже аплодировали. А Луканов, наиболее сентиментальный, плакал и, смущенно улыбаясь, вытирал слезы.
Чтобы не беспокоить публику, Димитров и Люба сели с краю на первые же указанные им свободные места. В полутьме они не видели своих соседей, но слышали их одобрительные восклицания. Когда зажегся свет, Димитров увидел, что рядом с ними сидит парень, который приходил сегодня к нему на Ополченскую в гости. Димитрову было приятно увидеть знакомого, с которым у него состоялся важный, доверительный разговор, но вместе с тем он почувствовал некоторое раздражение, потому что этот человек своим видом напомнил ему о плохой вести, которую принес.
— Остался, чтобы побывать на вечеринке, товарищ Димитров, — сказал парень, словно извиняясь. — У нас в Пернике такие вечера редко устраивают.
— И правильно сделали, — сказала Люба. — Используйте софийский опыт в Пернике.
— Да. В сущности, такие вечера надо устраивать по всей стране для поддержания боевого духа народа.
— И для развития его эстетического вкуса, — добавила Люба.
— Разумеется. Пролетариат должен…