Весенний ветер, взвихрив яблоневый цвет, доносит его сюда с Будайских гор. Лето же пьянит ароматом резеды.
Резеда напоминает цветки винограда, но лишь по виду. И мне хотелось бы показать их вам не здесь, в Будайских горах, а у Балатона. Аромат цветущего винограда вместе с летним южным ветерком долетает через всю котловину озера с того берега, где его больше: от Сиглигета, с Бадачони. Жаль, что у нас сейчас нет времени… Когда-нибудь, если представится возможность, мы отправимся в те края.. Там такое множество старинных крепостей! Им бы стоять и стоять поныне, кабы Габсбурги не взорвали то, что не удалось разорить туркам… А в Шюмеге мы полюбовались бы фресками знаменитого венского художника. Ведь то зло, что совершил венский двор, австрийский народ всегда стремился поправить… А в 1848 году нам был дан аванс. Очередь была за нами, венграми: помочь бы нам тогда, и еще — в 1919-м…
Этот остров, владение эрцгерцога-наместника, в 1848 году Кошутом и его сторонниками был передан в собственность народу. Но затем он вновь сделался принадлежностью избранных. Входная плата отсеивала публику безошибочно. В 1919-м Бела Кун и его товарищи снова вернули остров народу — детям в день Первого мая… А окончательно он перестал быть comme il faut лишь теперь. Дорогие пляжи и бассейны сделались доступными по входной цене, и парк на острове — излюбленное место всех влюбленных. А в этой элегантной гостинице останавливаются ученые, артисты и музыканты, приезжающие на гастроли, государственные деятели и делегации рабочих.
Как прежде, так и теперь остров любим поэтами, под их поэтическим взором красота его расцветает пышнее.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
О, великие поэты писали на нашем языке, который понимают очень немногие. Зато венгерские поэты понимают языки многих народов. Стихи рифмованные и метрические, китайские четверостишия в венгерском переводе переданы почти адекватно. Венгерский язык чутко улавливает малейшие оттенки поэтического звучания… Беда лишь в том, что наши поэты, понимающие языки многих других народов, говорить, а главное, писать могут лишь на своем родном языке. Вот так и живем мы сами по себе, посреди всего мира, на перекрестке дальних ветров и клубящихся туч, на земле, напоенной обильными майскими ливнями и тихими теплыми дождями.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Да, этот остров — поистине оазис тишины и воспоминаний средь многоголосого шума большого города. Покой, оправленный в кольцо речных вод и беззвучного течения времени. С тех пор как я впервые увидел его, он становится все краше, и, наверное, так оно и есть уже не одно столетие. Деревья с момента нашей с ним первой встречи очень выросли. А может, нынешние великаны — это совсем другие деревья, или же они успели так подрасти за сорок лет? Не знаю… Но среди них много очень старых, вековых деревьев.