— Ничего. Так все и вышло. Ну, почти, — ответил он и встал. — Санни… Я… я такая тварь… Но я не могу больше… держать это в себе. Я…
— Ты уже однажды ревел у меня на коленях, — закончила я. Мне было немного не по себе, но, знаете, если вы выросли в Коукворте, где с криминалом связан каждый второй, если не первый, это не слишком пугает. Мой отец тоже как-то вляпался, но отделался штрафом. — Продолжай. Только ты не жалей себя на публику, ты по делу говори, а то час уже поздний.
Он поднял голову, посмотрел мне в глаза, а потом сказал:
— Вот именно поэтому мне тебя так не хватало.
— Почему — поэтому?
— Ты… — он помолчал. — Не знаю. Ты настоящая. И не врешь.
— Еще как вру, — заверила я, вспомнив ту ночь.
— Тогда не знаю, в чем тут дело. Ты очкастая Александра Фрэнсис Кит, обычная девчонка из Коукворта, и ты никогда не прикидывалась кем-то другим.
— Ты забыл добавить — толстая, — не удержалась я.
— Ну сейчас-то обычная, — пожал он плечами. — Так я расскажу?..
— Ага. Если даже меня найдут и будут пытать, так я хоть любопытство успею потешить… — фыркнула я. — Пойдем.
Он говорил долго и монотонно, и это не было минутным порывом: он явно готовил свою исповедь заранее.
«Дочка, никогда не связывайся с парнями, которые вечно жалуются, ничего хорошего не выйдет», — сказала мне мама незадолго до того, как я вышла замуж за Стенли. Но я, конечно же, поступила по-своему… Хорошо, вовремя развелась.
Этот — не жаловался, просто рассказывал о каждом своем шаге и промахе, о том, как гибли по его вине люди, что делал он сам…
— Вот и все, — сказал он наконец. — Ударь меня, как тогда. Обоим станет легче.
— Какой же ты дурак… — выговорила я, подержавшись за голову. — Ну просто… фантастический!
— Теперь я знаю. Но уже поздно, ничего не исправить.
— Да, уже поздно, — кивнула я, — тебе на полу постелить или ты… исчезнешь?
— Если можно, заночую, — ответил он после паузы. — Мне некуда… То есть найду, конечно. Но на полу нормально…
«Дочка, никогда не подбирай уголовников! — говорил отец. — И не верь в раскаяние! Коготок увяз — всей птичке пропасть… Такие уже не выбираются, я краем глаза видел, и то… с лихвой хватило!»
Я смотрела на взрослого парня, а видела мальчишку, который разогнал моих обидчиков и починил мои очки. Который объяснял мне, как решать задачки, дожевывая мой бутерброд. Который сказал мне, что я вовсе не толстая, просто жрать надо меньше. Который бросал камешки мне в окно, и с которым мы катались на неподъемном велосипеде времен, наверно, Первой мировой… Того, кто в темном гараже доверил мне свою боль, а потом сделал из меня совсем другую девчонку… И потом еще раз, в машине на берегу нашей мутной речки. Несколько раз, если точнее.