Домик вздрогнул, и я сжалась, прикрывая голову руками.
— Почему ты нас бросил?! Почему?! Чем мы хуже чужого мальчишки?!
У дома явно начала съезжать крыша, судя по скрежету, но остановить Лин я бы не взялась.
— Это мы тебя любим, а не он! — голос Лин взвился до верхней октавы. — Это нам ты нужен! Сейчас, живым! Пожертвовать собой любой дурак может! А мы как же?!
Я зажала уши руками и съежилась — это был какой-то невыносимый… не звук, нет, что-то такое, от чего мне захотелось сжаться в комок и не шевелиться.
— Нет силы у таких обещаний! — воздух уже звенел. — Вынужденная клятва не имеет власти!
Это был не голос Лин. Я осторожно приподняла голову и будто увидела на месте дочери нашу соседку, высокую, худую и несимпатичную.
«Помогите, — попросила я, не вслух, нет. — Помогите, Лин не справится, она еще маленькая! А вы же были когда-то лучшей на своем курсе, он говорил… Верните его нам!»
Ударило так, что я ослепла и оглохла, и даже не знаю, сколько прошло времени, пока я услышала:
— Мам? Мама?..
— Лин? — я кое-как поднялась с пола и схватила ее в охапку. — Ты цела?
— Да. А папа? Мам, я боюсь посмотреть… — она ревела в три ручья.
Я осторожно коснулась его руки. Теплой. И пульс был. Слабый, но был… И раны на шее… Я дотронулась — там ничего не оказалось, просто кровь запеклась. Он дышал…
— Живой, Лин, — сказала я и сама расплакалась. — Живой… Что ты сделала?
— Это не я… — она подобралась поближе и уткнулась мне в колени. — Это бабушка Эйлин. Это она. Гляди…
Лин показала мне палочку. Та была не просто сломана, от нее одни щепки остались, а сердцевина будто выгорела.
— Это всё — ее, — шепотом сказала Лин. — Она будто знала. Вся жизнь…
— Для него?
— Да.
«Я поступила бы так же ради Лин, — подумала я, — хоть я и не волшебница».
— Папа? Пап? — потормошила она отца.
— Какого хрена ты тут делаешь? — сипло выговорил он, и я поняла, что он действительно жив. — А ты? Санни? Это что, райские сады?
— Рай тебе не светит, — ответила я и помогла ему сесть. — Где ты видел рай со съехавшей крышей?
— Ну… вот он, — совершенно серьезно ответил он, когда Лин кинулась обнимать его. — Мама точно была где-то рядом. Дала мне… волшебного пенделя и рявкнула, что мне еще рано… куда-то.
— Правда, рано, — сказала я, оттирая кровь с его лица. — Мы тебя никому не отдадим.
— Еще бы, ты нам самим нужен! — воскликнула Лин. — Только, па, мне теперь нечем колдовать…
— Мы тебе новую палочку купим, — пообещал он. — Поищем что-нибудь от учеников Грегоровича. Если выживем, конечно… А моя где?
Я подала ему палочку.
— Вы мальчишку не видели? — голос мужа дрогнул.