— Да забей, — буркнул он, подобрал что-то с верстака, а через минуту всучил мне еще две такие же пары очков, пояснив: — Мало ли, разобьешь или еще что…
— А родителям я как объясню, откуда вдруг такое богатство? — спохватилась я.
— Правду скажи — я подарил, — он присмотрелся ко мне, кивнул и добавил: — Так намного лучше. Вон в зеркало глянь.
Я наклонилась к боковому зеркалу папиной машины и согласилась: с такой оправой лицо у меня сделалось намного симпатичнее!
— И волосы распусти. Что ты их закалываешь, как старая бабка?
— Может, мне их еще и покрасить? — спросила я, щелкнув заколкой, и увидела в отражении, как он вздрогнул и отпрянул. — Ты чего шарахаешься? Мама говорит, мне было бы лучше блондинкой, а то не пойми что на голове. Школу закончу, перекрашусь.
— Я и сейчас могу тебя покрасить. Временно, чтоб родители не напугались, — фыркнул он и снова сделал что-то такое, отчего мои тускло-русые волосы вдруг зазолотились. — Не, не идет тебе. Не тот оттенок. Погоди, а если посветлее?
— Тоже не то, — с огорчением сказала я, разглядывая серебристые кудри. — Я с ними дура дурой. Давай, наоборот, потемнее. Еще. Еще… Вот, стоп!
Цвет, насколько можно было различить, получился интересный — темно-русый с заметным пепельным отливом. Точно, мамина подруга говорила, что у меня зимний тип (сложно сказать, что это означает), поэтому всякое нежное розовенькое мне совершенно не идет, только портит, а вот холодные глубокие тона — даже очень.
— А можешь так оставить? — попросила я. — Может, родители и не заметят. А заметят, совру, что накопила на краску из карманных денег. Это ж не фиолетовый какой-нибудь!
— Запросто, — ответил он. — Могу еще подрастить.
— Не надо, с очень длинными неудобно, — помотала я головой. — Так я себя вполне устраиваю! Удобная штука эта ваша магия… Всегда можно устроиться косметологом, а? Ну, если подзаработать надо.
— Да, хорошая мысль, — без тени улыбки ответил он. — Я пойду, ночь на дворе. И, слышу, твой папаня бродит кругами и бдит, а ему на работу завтра. Надо ж совесть иметь.
— Ага. И ты… — я помолчала, подбирая подходящие слова, потом сказала: — Не зацикливайся на ней. Отвлекись. Как тот же Льюис: он обычно на девчонку ноль внимания, фунт презрения, если она за ним начинает бегать. А когда она дойдет до кондиции, тут-то он и берет ее тепленькой.
— Нет, так я не хочу. Мне ж не это нужно, — серьезно ответил он. — Но, чует мое сердце, я этого все равно не получу. Так что нет смысла убиваться, а лучше, ты права, отвлечься и заняться учебой. До выпускного всего ничего.